"Борис Петрович Екимов. Родительская суббота (Рассказы разных лет) " - читать интересную книгу автора

кучкой. А одному - трудно. Тем более хворому.
Добросердечная Валентина это понимала не хуже соседа, но все равно
жалко. И тут взгляд ее остановился на кошке, которая в своем укромном углу,
возле печки, кормила котят. Котятки лишь вывелись, еще слепые, все трое в
мамку: белыми, желтыми и черными пятнами - трехцветные, говорят, к счастью.
Потому и оставили. Люди разберут.
Каким-то безотчетным движением, цыпленку ли сострадая, котятам
завидуя, Валентина подошла к дружному семейству, присела возле него и
выпустила из рук цыпленка.
Птенец шагнул раз и другой, пискнул и потянулся ближе к теплу
кошачьему. Мурка поглядела на него прищуренно и, что-то поняв или ничего не
поняв, просто услышав жалобный писк, мягко пригребла птенца лапой поближе к
себе. Птенец приник к ее горячему брюху и даже под лапу залез: там теплей.
Пискнув еще раз, уже потише, он замер, угреваясь.
Сосед, собравшийся уходить, остановился, сказал, усмехнувшись:
- Сейчас она позавтракает.
- Наша Мурка хорошая... - возразила ему хозяйка. - Она маленького не
тронет. У нее свои маленькие. Она их жалеет. Она и чужого приголубит. Для
всех - мамушка... - негромко объясняла ли, внушала Валентина, не поднимаясь
с корточек и глаз не отводя от счастливого семейства.
Котята кормились, порою теряя сосок, и тогда, попискивая, цыпленок
дремал в тепле. Кошка смежила глаза, наслаждаясь своим счастливым
материнством.
Сосед уже от порога вернулся, поглядел и сказал:
- Приголубит. Это она наелась и спит. А как проснется - хрум-хрум...
Одни перушки останутся...
Валентина поднялась, мягко, но возразила:
- Она хорошая, наша Мурка. Она добрая.
Но Володя был, что называется, с характером. Голова на плечах и варит.
Еще раз скептически оглядев кошачье-цыплячыо идиллию и трезво все
оценив, он постановил окончательно:
- Сожрет. Это она спит, не сообразила. Проснется и сожрет.
Последние слова отчеканил и ушел. Все было ясно.
Хозяйка, спорить не желая, лишь вздохнула, негромко повторив прежнее:
"Мурочка, умница моя... Она маленьких жалеет... Она его не обидит..."
Покатился день дальше со своими делами, заботами. Годы у хозяйки уже
не молодые и здоровье известное: хвори да болячки. А заботы всё те же:
скотина, огород, птица, дом, пусть невеликое, но семейство, а тут еще -
летняя пора. Долгий день, но и его не хватает. Вот и торопишься. Всю жизнь.
Меж делом хозяйка нет-нет да заглядывала в дом: живой там цыпленок? А
с птенцом ничего не случилось. Он отоспался, оживел и, выбравшись из
теплого Муркиного плена, стал громко пищать, требуя еды. Валентина принесла
ему на блюдечке свежий творожок да крохи рубленого яичка. Цыпленок
наклевался и снова к Мурке - под бок.
Пришел с огорода хозяин, поглядел, посмеялся:
- Вот это номер...
А ближе к вечеру появился Володя-сосед.
- Позвонить надо... - сказал он, а глазами - к печке, где Муркино
логово. Самой кошки не было, но вповал на мягкой подстилке там дремали
котята, и меж них - желтый цыпленок.