"Татьяна Эльдарова. Год охотника " - читать интересную книгу авторапорасспросим его о жене. А потом поужинаем в "Охотном". Согласен?
Ошеломлённый Бурханкин ушам своим не поверил и страшно обрадовался: в "Охотном" он был всего один раз - на открытии. Его смущало только одно - цены. По слухам, в ресторане они были запредельными. Игорь Максимильянович догадался: - И не вздумай брать с собой деньги. Я приглашаю. Бурханкин обиженно повёл носом, но возразить ему не дали. - Ты сколько раз принимал меня в лесной сторожке?.. - Франц внушительно добавил, критически оглядев егеря: - То-то!.. Только захвати с собой свежую рубашку: примешь у меня с жары душ. - Подметив искру сомнения в сметливых глазах Бурханкина, предложил: - Ладно, мою возьмёшь. А рукава можно подвернуть... Глава вторая Яд Виктор Зуевич Степнов был очень занят: упорно выискивал в бессмысленных разводах больничного потолка сколько-нибудь конкретные очертания. (Так в облаках иногда ищешь картину своего собственного мира предметов или животных, если конечно, не отвык смотреть в небо). На соседней койке неумолчно философствовал одноглазый больной, подставляясь под укол молоденькой медсестры и будто нарочно нагнетая на фермера мрачные мысли: - Смерть - явление неизбежное, но ведь лучше поздно, чем рано... Так я говорю, Ирусик?.. пустой взор в окно, медленно водил глазами слева направо - читал одному ему видимые строчки... Сосед мокрым взглядом облизал ножки с весёлыми розовыми пальчиками в золотых копытцах. Всё не натягивал трусы: ждал, медсестра Ирусик поможет. Долго ждал: пока фермеру ставили капельницу. Не дождался... Пришлось надевать самому: в палату постучались и почти сразу после его жизнерадостного: "Да-да, заходите!" - вошли Бурханкин и Франц. Сосед прищурил единственное око и поспешил в коридор за Ирусиком. Виктор Зуевич равнодушно отвернулся. Он хотел одного: побыть наедине со своей тревогой. И совершенно не слушал, о чём спрашивает Франц... Когда вдруг отдельное слово воткнулось-таки в его сознание: - ...Пакет. Фермер медленно повернул в сторону Франца лицо - наскальный рисунок. - Я имею в виду, бумага, в которую был завёрнут платок. - пояснил Игорь Максимильянович, чихая от невыносимых для его обоняния больничных запахов. - Какой платок?.. Франц не расслышал, но Бурханкин громко перевёл: - Он спрашивает, что за платок. - Ваш. Вернее, её, - терпеливо объяснил Франц. Фермер так же осторожно отвернул голову к стене. - Это шарф... - Тем более! Какого он был цвета? - Какая разница?! - Ответ прозвучал уже раздражённо. - От свадебного |
|
|