"Мирча Элиаде. На улице Мынтулясы " - читать интересную книгу автора

В течение целой недели следователь Думитреску не вызывал Фэрымэ на
допрос, но Фэрымэ продолжал писать, и охранник регулярно забирал исписанные
листы и приносил чистую бумагу. Как-то утром он зашел в камеру и, улыбаясь,
заявил:
- Попрошу вас немножечко прогуляться, вас ждет сюрприз...
Фэрымэ положил ручку на промокашку, заткнул пузырек с чернилами и
поднялся. В коридоре его ожидал элегантно одетый молодой человек.
- Вы будете Захария Фэрымэ?
- Да, я.
- Пройдемте со мной.
Они спустились во двор, пересекли его и вошли в другой корпус. Потом
поднялись на лифте. Фэрымэ заметил, что молодой человек с любопытством
поглядывает на него, украдкой чему-то улыбаясь.
- Я тоже писатель, - сообщил он, когда лифт остановился. - Меня очень
интересуют ваши воспоминания.
Миновав несколько коридоров, молодой человек остановился перед
массивной дверью, постучался и сделал знак Фэрымэ, чтобы тот заходил. Старик
вошел, по привычке сгорбившись и опустив голову, но, увидев за столом
женщину с надменной улыбкой, почувствовал, как у него дрожат колени.
- Ты меня знаешь? - спросила женщина.
- Как вас не знать? - с низким поклоном ответил Фэрымэ. - Госпожа
министр Анка Фогель.
- Товарищ министр, - поправила женщина.
- Грозная Анка Фогель, - добавил Фэрымэ, пытаясь улыбнуться. - Так вас
все называют: грозный борец...
- Знаю, - подтвердила женщина и повела плечами. - Но почему люди боятся
меня, этого я никак не могу понять. Я мягка, точно хлеб. А если бываю
жесткой, то только со своими домашними, да и то не всегда...
Фэрымэ впервые в жизни видел эту женщину, а потому с удивлением
рассматривал ее. Она оказалась даже более суровой, чем на фотографиях в
газетах. Выглядела она лет на пятьдесят, грузная, с широкоскулым лицом,
прорезанным глубокими складками, большим ртом, короткой жирной шеей и
седеющими волосами, стриженными под мальчика. Она сама курила и протянула
Фэрымэ через стол пачку "Лаки Страйк".
- Куришь? Садись и возьми сигарету.
Фэрымэ еще раз поклонился и опустился в кресло. С опаской принял пачку
сигарет.
- Зажигалка рядом. Ты даже не подозреваешь, зачем я тебя пригласила, -
продолжала Анка Фогель, пристально глядя на старика и улыбаясь. - Я
прочитала несколько десятков страниц твоих показаний. Больше прочитать не
могла, потому что ты ужасающе многословен, а у меня мало времени для чтения.
Но мне понравилось, как ты пишешь. Если бы ты мог контролировать поток
воспоминаний, ты бы стал большим писателем. Но ты теряешь нить и вязнешь в
подробностях. Я попросила выделить все куски, связанные с Оаной, потому что
мне хочется узнать всю эту историю от начала до конца, но мне так и не
удалось понять, что же с ней случилось.
- Возможно, вы и правы, - стал оправдываться Фэрымэ, склонив голову, -
я же не писатель и записываю все, что приходит в голову. Но историю Оаны
нельзя воспринимать только как ее собственную жизнь, потому что Оана была