"Мирча Элиаде. Гадальщик на камешках " - читать интересную книгу автора

пересек улицу и зашел к Видригину. И только после того, как выпил две чашки
кофе и кончил читать газеты, вынул из кармана телеграмму и развернул ее.
Лицо у него просияло, и он засмеялся. Телеграмма была от Алессандрини, из
Констанцы. Он звал его сегодня вечером на ужин. Нетрудно догадаться почему.
Наверняка из Бухареста неожиданно приехали друзья.

Когда он вернулся в гостиницу, начался дождь. Пыль тут же впитывала
большие теплые капли. Он пообедал без всякого аппетита под шум дождя,
который все усиливался. Автобус уходил в пять часов. Он поднялся к себе в
комнату и лег.
Когда он опять спустился в холл, шел мелкий и частый осенний дождь.
Чтобы не ждать под дождем автобуса, он сел на диван, положил плащ на колени
и закурил. Он искал глазами пепельницу и вдруг увидел в дверях
мальчика-почтальона, который отряхивал капли с плаща. "Значит, ужин
отменили!" - подумал Эмануэль и подошел к портье.
- Нет-нет, это не вам, - сказал Арон. - Это для господина
Вэлимэреску...
Эмануэль смотрел на него напряженно улыбаясь, потом вернулся к своему
дивану и принялся курить с отсутствующим видом. Время от времени он
поглядывал на стенные часы. Когда пробило пять, он облегченно вздохнул.
Оставив плащ на спинке дивана, он подошел к столу, чтобы выбрать себе журнал
среди старых номеров. Начало смеркаться, и Арон зажег большую лампу, которая
висела как раз над столиком с журналами. Холл озарился мрачным, печальным,
пыльным светом. Мимо, не замечая его, прошел Вэлимэреску и направился к
портье. Эмануэль застыл с журналом в руках, боясь пошевелиться.
- Я пришел сообщить вам, что должен уехать, - услышал он его голос.
Арон попытался что-то сказать, но Вэлимэреску прервал его громко,
раздраженно:
- Знаю, знаю. Вы правы. Но это не по моей вине. Это исключительный
случай. Я покажу вам телеграмму...
Эмануэль с целой кипой журналов вернулся на диван. Он принялся листать
их, рассеянно вглядываясь в некоторые снимки, не понимая ничего. Вдруг он с
шумом опустил на диван всю кипу журналов и подошел к портье.
- Если бы я знал сегодня утром, - ворчал раздосадованный Арон. - Я
отказал пятерым клиентам. Телеграмма могла бы прийти на шесть-семь часов
раньше.
- Повестка о призыве, - произнес Эмануэль с важностью.
- Не понял!
- Я сказал: он получил повестку...
- Нет, это было что-то другое. Телеграмма из суда. Срочно явиться
двадцатого августа в восемь утра в суд. Значит, послезавтра утром...
- В восемь утра в суд, - повторил изумленно Эмануэль. - А я думал, что
суды распущены на лето, - добавил он. - В таком случае он уедет один...
- Нет, они оба уезжают, - раздраженно ответил Ароп.
Эмануэль наблюдал, как он кладет левую руку на книгу записей, погружает
перо глубоко в чернильницу и начинает каллиграфически выводить букву за
буквой.
- Вы что-нибудь хотели? - спросил он, подняв голову.
- Ах, да, - спохватился Эмануэль, словно очнувшись ото сна. - Я хотел
спросить, не знаете ли вы, где я могу найти господина Бельдимана.