"Алексей Станиславович Елисеев. Жизнь - капля в море " - читать интересную книгу авторавозникли вопросы, которые вызвали беспокойство.
Неприятно было уже то, что сработал предохранительный клапан. Новый клапан имеет мембрану, которая предохраняет от любых утечек. Теперь эта мембрана вскрыта и герметичность кабины зависит только от одной прокладки. Как она себя поведет? А сколько потребуется топлива, чтобы остановить вращение? Мы ведь точно скорости не знаем. Хватит ли оставшегося топлива для ориентации перед спуском? А если потребуется вторая попытка спуска? Начались расчеты. Все оказалось завязанным в один узел - герметичность кабины, вращение корабля, запасы топлива. Стало ясно, что разбираться в этом клубке нам теперь придется до самого спуска . Само по себе это не вызвало бы никаких отрицательных эмоций - каждый из нас провел на работе уже немало ночей. Но впервые появилось чувство тревоги. Виток за витком мы анализировали телеметрическую информацию и считали. Топлива хватало, но резерва практически не было. Система автоматической ориентации уже много раз была проверена, казалась высоконадежной, и поэтому к заключительному витку мы стали успокаиваться. Радиокоманда на спуск была выдана с дальневосточной станции слежения. После этого корабль вышел из зоны видимости. Мы ожидали, что над южным полушарием произойдет торможение, корабль разделится на отсеки и над нашей территорией появится спускающаяся кабина с экипажем без средств связи. При всех полетах на витке спуска оператор связи выходит на всякий случай в эфир и сообщает о своей готовности к переговорам, но надеется, что ответа не будет. Так было и в этот раз. Как только наступило расчетное время входа корабля в зону видимости станций слежения, оператор начал вызовы: - "Алмаз"! "Алмаз"! Я - "Заря". На связь! - "Заря"! Я - "Алмаз". Слышу хорошо, ориентации нет, корабль вращается. - Доложите подробнее. - Поиск Солнца включился в расчетное время и продолжается до сих пор, мы уже сделали два полных оборота. Королев смотрит вопросительно на БВ. Тот абсолютно спокойно, как будто заранее предвидел эту ситуацию, говорит: - Надо, чтобы выполняли ручную ориентацию, все будет нормально. Королев сам выходит на связь и не менее спокойно говорит: - "Алмаз"! Я - "Заря". Выполняйте спуск с ручной ориентацией. В комнате наступило какое-то оцепенение. Такого не ожидал никто. Я тоже испытал что-то вроде шока. Это был единственный случай в моей жизни, когда я почувствовал, что у меня дрожат колени. В голове закрутились разные версии. Нет топлива - тогда ручная ориентация спасет, для этого режима есть отдельные запасы. Отказал солнечный датчик - но их три. Чтобы сделать систему неработоспособной, должны отказать сразу два - невероятно. Ошибка в логике невозможна - мы с этой логикой уже летали. Корабль вышел из зоны связи. В комнате, где собралось руководство, все ждали объяснений от БВ. Было очевидно, что он не может сказать ничего определенного, поскольку у него еще нет телеметрических записей, еще никто не проводил анализа. Но и молчать он не мог - надо было как-то разрядить обстановку. И БВ сказал первое, что пришло ему в голову: - Скорее всего при отделении шлюза запылились солнечные датчики. Представьте себе, что было бы, если бы в этой комнате кто-то вытряхнул пыльное одеяло. |
|
|