"Ольга Елисеева. Дерианур - море света " - читать интересную книгу автора

За дверью особенно долго и жалобно визжала какая-то собачонка,
подвернувшаяся великому князю под руку.
-- Это не выносимо. - Като встала.
-- Ваше высочество, не надо, - взмолилась Марфа. - Не ходите туда.
-- Я больше не могу, - цесаревна распахнула дверь и устремилась к
мужу.
В открывшемся просвете Алексей, выглянув из-за ширмы, увидел бледного
от гнева наследника, который толстой ручкой пастушьего кнута избивал
маленького шарло великой княгини. Один из лакеев держал собачонку за
ошейник на весу.
Песик, видимо, случайно забежал не в ту комнату и был наказан за то,
что смешался с охотничьей сворой. Екатерина рухнула к ногам мужа и обеими
руками вцепилась в его ботфорты.
-- Ваше высочество! Ваше высочество! Петр! Отпусти это несчастное
животное! Заклинаю тебя!
Маленький шарло уже едва дергал ножками. Он перестал визжать и только
слабо открывал пасть, явно задыхаясь.
-- Ты убиваешь его! - Великая княгиня плакала.
-- Он нарушитель. - Муж наконец удостоил ее ответом. - И будет
наказан.
Алексей до крови закусил кожу на руке, чтоб криком не выдать свой
гнев. Как видно, ни слезы, ни мольбы жены не останавливали наследника.
Казалось, они его только распаляли. Под конец он отшвырнул к стене
бездыханное тельце собачонки и с гневом повернулся к Като.
Этого бы Алексей не пережил. Пусть только посмеет ее тронуть! Орлов
схватился рукой за косяк двери, пытаясь выпрямиться. Будь, что будет. В его
намерения входило выбить ногой створки и размазать эту мразь по стене.
Слуга не в счет.
Но при первом же шаге Алехана скрутило в пояснице, как пень на
раскорчевке. Марфа еле удержала его под руку.
-- Во беда-то! - Ахала она, подволакивая Орлова к кровати. - Весь мир
клином сошелся на нашем доме! И раненые у нас. И собак душат у нас. И
концерты по ночам для скрипки с барабаном...
Шкурина уронила тело Алексея поперек постели.
-- Лежал бы уж, калечный!
-- Он же ее прибьет, - придушенно простонал Алехан.
-- Не прибьет. - Отмахнулась горничная. - Он хлипкий.

Вечером третьего дня, делая Алексею перевязку, доктор Крузе выглядел
расстроенным и бледным. Дважды он так сильно затянул бинт, что пациент едва
не вскрикнул.
-- Ах, простите, голубчик, -- рассеянно бросил немец и снова с такой
силой дернул ткань, что перед глазами у Орлова потемнело.
-- В чем дело? -- Рявкнул Алехан, когда накатившие слезы просохли. --
Ты смерти моей хочешь, костоправ?
-- Смерти? -- Взгляд Крузе казался отсутствующим. -- Это было бы
хорошо.
-- Да что случилось? -- Взревел Алексей. -- Почему это я должен
умереть?
Доктор остановился, обтер руки теплой влажной салфеткой, которую