"Стенли Эллин. Самая лучшая бутылка [D]" - читать интересную книгу автора

страсть к знаменитым винам.

В течение последующих месяцев Кассулас держал свое слово. Он пообещал,
что не будет больше торговаться со мной относительно драгоценной бутылки
"Сент-Оэна", и ни разу не упомянул о ней. Мы довольно часто обсуждали этот
сорт, и де Марешаль был просто помешан на нем. Но, как ни велико было для
Кассуласа искушение предпринять новую попытку, он не нарушил обещания.
Затем в один мрачный, холодный и дождливый день в начале декабря мой
секретарь приоткрыл дверь офиса и, словно охваченный священным ужасом,
объявил, что прибыл мсье Кирос Кассулас, который желает поговорить со мной.
Это было неожиданностью. Хотя Софию Кассулас, у которой, кажется, не было на
целом свете ни одного друга, кроме де Марешаля и меня, несколько раз
удавалось убедить пообедать со мной, когда она приезжала в Париж за
покупками, ее супруг никогда раньше не удостаивал меня чести принять его в
моих владениях, и сейчас я никак не ожидал его.
Он вошел в сопровождении нарядного, как всегда, де Марешаля, который,
как я заметил, был в лихорадочном возбуждении. Мое удивление возрастало.
Мы едва успели поздороваться, как де Марешаль перешел прямо к делу.
- Бутылка "Нюи Сент-Оэна" 1929 года, мсье Драммонд, - сказал он. - Вы,
наверное, помните, что когда-то оценили ее в сто тысяч франков.
- Только потому, что никто не купит ее за такую цену.
- Может быть, продадите ее дешевле?
- Я уже ясно сказал: не продам.
- Немыслимые условия, мсье Драммонд. Но вам, наверное, будет приятно
узнать, что мсье Кассулас теперь готов заплатить вашу цену.
Я недоверчиво повернулся к Кассуласу. Прежде чем ко мне возвратился дар
речи, он вынул из кармана чек и бесстрастно, как всегда, вручил его мне. Я
невольно взглянул на него. Чек был выписан на сто тысяч франков. По
нынешнему курсу это равнялось двадцати тысячам долларов.
- Но это просто смешно, - выдавил я наконец. - Я не могу его принять!
- Но вы должны! - встревоженно сказал де Марешаль.
- Мне очень жаль. Все же ни одна бутылка вина не стоит и части той
суммы. Особенно вино, которое, может быть, уже погибло.
- Ах, - небрежно сказал Кассулас, - очевидно, именно за возможность
выяснить это я и плачу вам.
- Если это единственная причина... - возразил я, но Кассулас покачал
головой.
- Нет. По правде говоря, друг мой, это вино решает для меня трудную
проблему. Скоро настанет торжественный день, пятая годовщина моей свадьбы, и
я думал, как нам лучше ее отпраздновать. Потом меня озарило. Лучше всего
открыть бутылку "Сент-Оэна" и узнать, сохранило ли оно свои качества, так ли
оно безупречно, как во время своей зрелости? Что может глубже тронуть
женщину в подобных случаях?
- Тем хуже, если вино погибло, - возразил я. Моя рука так сжимала чек,
что он нагрелся. Мне хотелось разорвать его, но я не мог заставить себя это
сделать.
- Неважно. Беру на себя весь риск, - сказал Кассулас. - Конечно, вы
должны присутствовать и сами оценить вино. Я на этом настаиваю. Это событие
запомнится надолго, чем бы оно ни кончилось. Небольшая компания, за столом
нас будет только четверо - и "Сент-Оэн" в придачу.