"Стенли Эллин. День пули" - читать интересную книгу автора

голове не умещалась.
Я сказал с горечью:
- Хорошо. Я свидетель. Но почему сам он не может сообщить в
полицию? Почему делать это должны мы?
- Потому что он никому об этом не скажет. Разве ты не видел, как он
испугался мистера Роуза? Ты что, считаешь, что это в порядке вещей -
вести себя подобным образом: бить, кого захочешь, и чтобы никто не
прекратил это?
Тогда я понял. За всем этим странным разговором, этой демонстрацией
благородства скрывалась железная логика, что-то, что мне удалось
уловить. Вовсе не маленький человечек в воде беспокоил Игги, а он сам.
Это его избил мистер Роуз, и сейчас Игги получил отличный шанс свести
счеты.
Я не открыл своих соображений Игги, потому что, когда лучшего друга
избили и унизили на ваших глазах, вы стараетесь ему не напоминать об
этом. Но по крайней мере эта догадка все расставила по своим местам.
Кто-то ударил вас, вы наносите ответный удар, и на этом все
заканчивается.
Эта догадка также помогла решиться следовать плану Игги. Мне не
нужно было солидаризироваться с каким-то глупым взрослым, у которого
произошла ссора с мистером Роузом. Я должен был доказать свои
дружеские чувства Игги.
Итак, вдруг перспектива похода в полицейский участок и рассказа
всей этой истории показалась мне в высшей степени интригующей. На
периферии моего сознания возникла и еще одна мысль: мне не грозят
неприятности, потому что завтра я переезжаю на Манхэттен.
Таким образом, я оказался там, пройдя следом за Игги между двумя
зелеными шарами, от которых все еще веяло неясной угрозой, там - в
полицейском участке. Внутри был высокий стол, похожий на кафедру
судьи, за которым сидел седой мужчина и писал, а рядом стоял другой
стол, за которым сидел очень толстый полицейский в форме и читал
журнал. Когда мы подошли, он отложил журнал и посмотрел на нас, подняв
брови.
- Да, - сказал он, - так что же случилось? Я мысленно репетировал
свое сообщение о том, что видел на поле для гольфа. Однако мне не
представилось шанса произнести речь. Игги начал так энергично, что не
было возможности вставить хоть единое слово. Толстый полицейский
слушал с недоумением, пощипывая нижнюю губу большим и указательным
пальцами. Потом он взглянул на того, другого за высоким столом, и
сказал:
- Эй, сержант, здесь двое ребят рассказывают, что они видели
избиение на Дайкерских высотах, хотите послушать?
Сержант и не взглянул на нас, он продолжал писать.
Зачем? - спросил он. - У вас что, с ушами плохо?
Толстый снова сел на свой стул и улыбнулся:
- Ну, не знаю, но мне послышалось, что парень по имени Роуз замешан
здесь.
Сержант вдруг бросил писать.
- Что такое? - спросил он.
- Парень по имени Роуз, - повторил толстый, казалось, он очень