"Брюс Эллиотт. Последний иллюзионист" - читать интересную книгу автора

двумя фалдами, свисавшими наподобие хвостов, и манишка, выглядевшая так,
словно она была сделана из жесткой пластмассы. На ком-нибудь другом такой
костюм выглядел бы нелепо - на ком-нибудь, но не на Даниине.
Думаю, что скудная растительность на его верхней губе и подбородке была
фальшивой (в наши дни мужчины еще в юности выщипывают каждый волосок на
лице), но мне никогда не приходилось видеть Даниина без нее. Эти несколько
волосков он называл бородой и усами, и они придавали его лицу с запавшими
щеками весьма странное выражение.
Выйдя на середину сцены, Даниин отвесил низкий поклон горстке
авангардистов, составлявших в тот вечер нашу аудиторию. Но каким-то образом
даже поклон и притворное раболепство перед зрителями воспринимались как
оскорбление. Его показное смирение как бы подчеркивало сознаваемое им
превосходство. Он знал миллионы способов проникнуть вам в душу, взять вас за
живое, но об этом мне стало известно значительно позже.
По зрительному залу пронесся легкий шелест: зрители разворачивали
программки, чтобы узнать, кто такой Даниин. Им пришлось поторопиться:
Даниин, кланяясь, сбросил с себя плащ и изящным движением показал зрителям
его одну, а потом другую сторону.
С характерной полуулыбкой-полуоскалом Даниин перебросил плащ через руку,
и тут все увидели, что под плащом что-то есть. Даниин сдернул плащ - перед
зрителями, скромно потупясь, стояла нагая марсианская девушка. Искоса
взглянув на аудиторию и как бы пытаясь оценить произведенный эффект, Даниин
извлек из воздуха волшебную палочку - длинную черную трость с белыми
наконечниками. В стародавние времена ни один фокусник не обходился без этого
аксессуара.
Несколько взмахов "волшебной" палочки - и марсианка предстала перед
зрителями в вечернем туалете. Предметы возникали как бы из воздуха.
С тех самых пор марсианка неизменно выступала в аттракционе Даниина в
качестве ассистента, и вы, должно быть, видели ее по телевидению. Я
рассказываю вам о дебюте Даниина только потому, что ему запретили выступать
с этим номером на эстраде. Марсианский посол заявил протест, начались
какие-то интриги. Что произошло, я не знаю, но Даниин никогда больше не
начинал так свое выступление.
Вы, конечно, помните, как проходил его аттракцион. Распиливание марсианки
гамма-лучами на две половины, ее благополучное воскрешение после неизбежной,
казалось бы, смерти, таинственное исчезновение из герметически закупоренного
помещения и столь же таинственное появление из раковины тридакны, которая
только что была пустой. Все эти трюки примелькались и стали чем-то
привычным, а именно этого следовало избегать.
Именно потому, что Даниин был последним иллюзионистом, именно потому, что
он оказывал такое поразительное по силе воздействие на всю индустрию
развлечений, он должен был каждый раз превзойти самого себя. Даниину
приходилось непрестанно придумывать все новые и все более хитроумные трюки.
Необходимость все время удивлять зрителя сводила Даниина с ума.
Была и другая причина - телевидение, своего рода бездонная бочка, в
которой бесследно исчезает, как предметы в одном из трюков Даниина, любой
вид эстрадного искусства. Несколько столетий назад, когда телепередачи
смотрели миллионы людей, вы могли через некоторое время позволить себе
повториться в надежде на то, что не все зрители видели ваше первое
выступление. Но сейчас, когда аудитория телезрителей насчитывает сотни