"Харлан Эллисон. Силы, нас формирующие (Фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

спускался по лестнице, Зуся, персидская кошка супруги,
стремглав пронеслась у меня между ног.
Зуся - киска славная и уравновешенная, и раньше не бы-
вало, чтобы мною так пренебоегали. До сих пор кошка с боль-
шим тактом демонстрировала свое безразличие ко мне. Но в то
утро, о котором я говорю, она просто промчалась мимо, даже
не мяукая и не шипя. Это было непривычно, но и не незабывае-
мо.
Правда, в этом был намек на продолжение. Я зашел в гос-
тиную и увидел, что Альма кладет мою газету на спинку дива-
на, как делала это вот уже двадцать семь лет. Я отложил это
на потом и прошел в столовую.
Мой апельсиновый сок уже стоял на месте, а я мог слы-
шать, как Альма хлорочет на кухне по соседству. Альма, как
всегда, что-то бормотала сама себе. Боюсь, это одна из нем-
ногих неприятных привычек моей жены. В душе она славная, ми-
лая женщина, но когда раздражена, то начинает бормотать. Ни-
чего непристойного, упаси господи, а что-то такое на пороге
слышимости: то не так, это не так, ну и в том же духе.
Она знает, что это раздражает меня, а может, даже и не
знает, я не уверен. Я не думаю, чтобы Альме приходило в го-
лову, что воздействие каких-либо внешних факторов может быть
для меня приятным или неприятным.
Во всяком случае, она находилась там, ворчала и бормо-
тала, так что мне пришлось окликнуть ее:
- Я уже встал, дорогая. Доброе утро!
После этого я взялся за сок и газету. В газете, как
всегда, полно разных разностей, а чем еще может быть апель-
синовый сок, кроме как апельсиновым соком?
Значит, так, время шло, а ворчание Альмы не стихало.
Наоборот, оно становилось громче, злее и раздраженнее.
- И где этот тип? Знает же, что я ненавижу готовить
завтрак! Ну вот, яйца переварились. И где его там носит?
Это продолжалось какое-то время, пока я не крикнул в
ответ:
- Альма, перестань, пожалуйста! Я уже встал, я уже
здесь. Неужели тебе это непонятно?
Наконец, Альма перестала злиться и прошла через гости-
ную. Я слышал, как она подошла к лестнице - рука на перилах,
одна нога на первой ступеньке - и непонятно кому закричала
наверх:
- Альберт, ты собираешься спускаться? Опять в ванну за-
лез? Что-нибудь с почками? Может, я чем тебе помогу?
Нет, это было уже чересчур. Я отложил в сторону салфет-
ку и встал, подошел к ней, остановился рядом и произнес с
преувеличенной вежливостью:
- Альма, что с тобой творится, милочка? Я же здесь.
Это не произвело на нее ни малейшего впечатления. Альма
еще несколько раз окликнула меня, потом побежала вверх по
лестнице.