"Харлан Эллисон. Дрейфуя у островков Лангерганса: 38-54' северной широты, 77-00'13" западной долготы" - читать интересную книгу автора

которой человека поджидает пожирающее разум разложение, в воздухе уже
ощущалось отвратительное дыхание - так дикий зверь закатывает глаза,
почуяв аромат раздираемой на части падали - один лишь этот запах с каждым
днём всё ближе подводил его к безумию.
Он поставил на кухонный стол чайник, чашку, достал два пакетика с чаем.
На специальной подставке, которую обычно использовали для поваренной
книги, чтобы было удобно туда заглядывать во время приготовления еды, со
вчерашнего вечера так и остался стоять не прочитанный томик с переводом
"Кодекса Майя". Он налил воды в чашку, бросил туда пакетики и попытался
сосредоточиться. Упоминания об Ицамне, верховном божестве пантеона Майя,
основной сферой влияния которого была медицина, расплывались у него перед
глазами. Икстаб, богиня самоубийства, куда больше отвечала его
сегодняшнему настроению - утро выдалось просто отвратительное. Он
попытался читать, но слова проплывали мимо, лишённые смысла.
Потягивая чай, он обнаружил, что думает о холодном полном круге Луны.
Через плечо бросил взгляд на кухонные часы. Семь сорок четыре.
С недопитой чашкой чая в спальню. На кровати, где он метался в
беспокойном сне, остался отпечаток его тела. А на металлических прутьях
изголовья болтались наручники с прилипшими клочьями волос и запёкшейся
кровью. Он потёр запястья в тех местах, где кожа была стёрта чуть ли не до
кости, и пролил на себя немного чая. "Не приложил ли я руку к тому, что
случилось месяц назад с боливийским послом?" - мелькнула мысль.
Его наручные часы лежали на секретере. Он проверил их. Семь сорок
шесть. До встречи с "Консультационной службой" оставалось чуть меньше часа
с четвертью. Он вошёл в ванную, включил душ, и ледяные струйки ударили в
кафель стены.
Повернулся к аптечке с шампунем. К зеркалу был прикреплён бинт, на
котором красовалась аккуратная надпись:

ПУТЬ, ПО КОТОРОМУ ТЫ СЛЕДУЕШЬ, СЫН МОЙ, ТЕРНИСТ,
НО В ЭТОМ НЕТ ТВОЕЙ ВИНЫ.

Потом, открыв дверцу и вытащив бутылку травяного шампуня с приятным
лесным ароматом, Лоуренс Талбо решил смириться со своим положением,
вздохнул, встал под безжалостный душ, и ледяные арктические воды
обрушились на его измученное тело.
Комната номер 1544 центрального здания аэропорта Тишман была мужским
туалетом.
Он остановился напротив двери с большой буквой "М" и вытащил из
внутреннего кармана пиджака конверт. Бумага была хорошего качества и
приятно хрустела, когда он доставал изнутри листок. Адрес правильный - всё
совпадает. Тем не менее номер 1544 оказался мужским туалетом. Талбо уже
повернулся, чтобы уйти. Чья-то злобная шутка; он не находил в ситуации
ничего смешного; во всяком случае, не в его нынешних обстоятельствах.
Талбо сделал один шаг в сторону лифта. Дверь мужского туалета начала
мерцать, затуманилась, как ветровое стекло автомобиля зимой, надпись на
ней изменилась.
Он прочитал:
КОНСУЛЬТАЦИОННАЯ СЛУЖБА