"Харлан Эллисон. Страх перед К" - читать интересную книгу автора

ХАРЛАН ЭЛЛИСОН

СТРАХ ПЕРЕД К

перевод В. Гольдича, И. Оганесовой


Тот, кто спит в постоянном шуме, просыпается от наступления тишины.
Вильям Дин Хауэллс.
Парденон, акт IV

Демоны, живущие внутри нас, хуже всех прочих. Время от времени, когда
я пишу о безумии мужчин и женщин, которые жестоко обходятся друг с другом
меня пригвождают к позорному столбу те читатели, что не смогли уловить
моего сожаления по поводу того, как мало мы думаем о себе. Они пишут и
обвиняют меня в том, что я якобы выставляю себя более святым по сравнению с
ними, отрицая наличие демонов внутри них самих. "Только не я" - восклицают
они и перечисляют свои добрые деяния. "И ты не лучше нас", - добавляют они.
Как они правы. Те же фурии обитают и внутри меня. Но эти читатели, кажется,
не могут понять, что мои отношения с человечеством основаны на
любви-ненависти. Что я уважаю в людях благородство, храбрость и дружбу, а
презираю насилие, трусость и жадность, которые большую часть времени
управляют нашими поступками.
Я посмеиваюсь, наблюдая за бумажным тигром насилия на телевидении, тем
самым, о котором кричат церковники-фундаменталисты и обслуживающие себя
политиканы. Мы порицаем насилие, и все же наибольшее количество зрителей
собирают фильмы и телесериалы, наиболее полно удовлетворяющую нашу жажду
крови. Какие же мы все-таки двуличные и лицемерные существа.
Единственный страх - это демоны внутри нас.
А жизнь в страхе - жалкий способ существования.
В "Кто боится Вирджинии Вулф?" страха больше, чем в целом сезоне
телевизионной жестокости.
А в одной супружеской ночи двух моих ближайших друзей физического
насилия больше, чем происходит за ту же ночь на улицах Сан-Франциско. Этот
рассказ - открытое письмо им. И в нем сказано: живите, не опасаясь К.
"Люди наиболее интересны именно тогда, когда ведут себя наиболее
гадко".
Г. Л. Менкен, 12 января 1943 года.

Мужчина и женщина сидели в этой яме столько, сколько себя помнили; они
множество раз это обсуждали, но ни один из них не мог припомнить времени,
когда не находился в яме. Быть может, они были здесь всегда. Впрочем, это
не имело значения.
Выбраться отсюда они все равно не могли.
Там, где они жили, гладкие стены зеленого стекла давали тусклый
бледно-изумрудный свет; слишком слабый и нечеткий, чтобы можно было хоть
что-нибудь разглядеть, и в то же время слишком яркий, чтобы спокойно спать.
Это единственное доступное им помещение было идеально круглым, скользкие
стены уходили куда-то вверх и исчезали в темноте. Если эти стены где-нибудь
и кончались, добраться туда мужчина и женщина не могли. Они были