"Харлан Эллисон. Даже нечем подкрепиться" - читать интересную книгу автора

ХАРЛАН ЭЛЛИСОН

ДАЖЕ НЕЧЕМ ПОДКРЕПИТЬСЯ

перевод В. Гольдича, И. Оганесовой


Человек, одинокий. Человек, угодивший в капкан собственного характера
и ограничений окружающего его мира. Человек против Человека. Человек против
Природы. Все это с неизбежностью подводит к ключевому вопросу: насколько
храбрым окажется человек во времена массовой гибели. Все сводится к тому,
как человек может выжить при помощи крепости рук и проворства ног, а самое
важное - за счет своего ума, изобретательности или интеллекта. Все эти
проблемы стали темой многих моих произведений. Наверное, потому, что я
увидел свои Времена и свою культуру в наиболее "подвешенном" состоянии за
всю их историю. Впервые в истории расы каждый человек, каждый мыслящий
индивидуум полностью - или настолько полностью, насколько ему позволяет
пронизанная предрассудками масс-медиа - сознает наличие сил, швыряющих его
в будущее. Террористов, готовых действовать, едва уровень фанатизма
окажется достаточно высок, едва палец метнется к нужной кнопке; медленно,
но верно расплывающуюся этику; упавшую до самого низкого уровня мораль; и
каждый человек, каждый мыслящий индивидуум, буквально беспомощный против
водоворотов и потоков механизации и стадного инстинкта. И все же,
действительно ли он одинок? И был ли когда-нибудь? И являются ли сила
воображения и яростное стремление выжить прочной связью между нами?
А если да, то разве не братья ли мы человеку, которому нечем,
абсолютно нечем подкрепиться?

За холмами росли флюхи. Я попытался их разводить, пересадить поближе,
но чего-то им не хватало, и они умирали, не успев расцвести. Мне тоже нужен
был воздух. Мой резервуар уже наполовину опустел. И голова снова начала
болеть. Ночь продолжается вот уже три месяца.
У меня очень маленький мир. Он недостаточно велик, чтобы накопить
атмосферу, которой мог бы дышать нормальный землянин, но и недостаточно
мал, чтобы не иметь воздуха совсем. Мой мир - это одинокая планета с
красным солнцем и двумя лунами, каждая из которых затмевает мое солнце на
шесть из восемнадцати месяцев. Шесть месяцев у меня светло и двенадцать -
темно. Я называю мой мир Преисподняя:
Сначала у меня было имя, лицо и даже жена. Жена умерла в тот момент,
когда взорвался корабль, имя умирало целых десять лет - годы, что я прожил
здесь, а лицо... ну, чем меньше я о нем думаю, тем мне легче.
О нет, я не жалуюсь. Мне здесь пришлось совсем нелегко, но ведь
удалось выжить, чего еще хотеть?
Я здесь, и я жив, насколько это возможно, а что случилось, то
случилось, и ничего другого тут не скажешь. То, что я потерял, не вернешь
обычными жалобами на судьбу.
Когда я увидел мой мир в первый раз, на карте звездного неба из
маленького корабля, в котором мы путешествовали вместе с женой, он
показался мне крошечным пятнышком света, похожим на яйцо.
- Как ты думаешь, мы найдем там что-нибудь подходящее? - спросил я.