"Харлан Эллисон. Все пташки возвращаются на насест" - читать интересную книгу автора

розовое, волокнистое.
Майкл сел, протянул руку и включил настольную лампу.
Его взгляд остановился на спинке кровати; казалось, из памяти
выплывает мучительное прошлое. Свет падал справа и обрисовывал профиль,
подбородок Дика Трэйси и глубоко посаженные карие глаза. Стрижку он себе
сделал сам; получилось хуже некуда, волосы торчали над ушами, как будто он
только что проснулся. На его счастье, волосы вились, и вдобавок он
действительно находился в постели. Он знал: свет падает как надо, и профиль
- самое то. Особенно для такой истории.
- Хреново мне тогда было - не Передать. Чуть не спятил, ей-Богу. Она
меня точно сглазила - все из рук валилось.
Даже вспомнить страшно, честное слово.
Обнаженная Марта неотрывно глядела на него.
- Майк... А как ее звали?
Он судорожно сглотнул. Столько лет прошло с тех пор, как все
кончилось, а боль и страх по-прежнему чернеют и кровоточат в памяти, будто
свежее тавро.
- Синди.
- И что же она такого сделала, что тебе вспомнить страшно?
Он задумался. На секунду. Необычный вопрос. Как правило, у него не
выспрашивали подробностей. И, пробежав вспять сквозь воспоминания, он
обнаружил, что большинство из них размылось и слилось в огромное пятно
унижения. Но иные эпизоды он помнил, - они были исполнены такой мерзости,
что съеденный ужин двинулся из желудка к горлу. Но они были частями целого,
обрывками долгого-предолгого кошмара, и вылущивать их, выставлять напоказ
микрокосмом орущего ада - все равно что рассказывать фенечку, которая с
тобой приключилась вчера. Неужели не смешно? Эх, жаль, тебя там не было.
Что она такого сделала? Много чего, не считая бесчисленных попыток
наложить на себя руки. Не считая вечных придирок - просто так, лишь бы
сбить с толку, вывести из себя. Не считая того утра, когда он на день
раньше вернулся с десятинедельной практики и застал ее в постели с тощим
хмырем из соседней квартиры. Не считая уходов из дому с продажей мебели за
бесценок и снятием всех денег с банковского счета. Да, что она такого
сделала, черт бы ее побрал?!
Майкл не мог сказать этого вслух. Он катапультировался через четыре
года после свадьбы. Один рывок, и все позади.
- Я учился на адвоката, надо было сдавать экзамены. Я правда здорово
учился, а ведь мне это куда потруднее давалось, чем остальным. И тут она
возьми да обзаведись привычкой бухтеть.
- Бухтеть?
- Ага. Ходит по дому и бормочет под нос. Что-нибудь гаденькое насчет
меня. Но так, чтобы я едва слышал. А я зубрю. Пытаюсь сосредоточиться. А
она бухтит. Видит, что я зверею, и все равно... Ну, в конце концов... как
раз перед экзаменом...
Он вспомнил! Он вспомнил тот проклятый бесконечный бухтеж в гостиной,
спальне, ванной...
-...Но в кухню, где я зубрил, она не заходила. Бродит по квартире и
бухтит, бухтит, бухтит...
Его трясло. Господи, ну зачем она спросила?! В тексте этого не было!
- ...Так вот, в конце концов я просто встал и заорал: "Сука, тварь,