"Харлан Эллисон. Мэгги Глазки-денежки" - читать интересную книгу автора

по имени "Облом". Кое-что еще есть за душой. То, что бывалые игроки
называют "край", "зацепка", "верная фошка". Один бакс. Большой серебряный
доллар. Вдруг отыскавшийся в кармане далеко не столь глубоком, как тот ад,
куда Костнер уже готов был низвергнуться.
"Чем черт не шутит", - подумал он и вернулся к ряду автоматов.
Раньше Костнер думал, что все долларовые машины уже поснимали.
Монетный Двор объявил сокращение выпуска металлических денег. Но вот,
пожалуйста - бок о бок с бандитами на гривенники и четвертаки один
долларовый автомат. Главный выигрыш - две тысячи. Костиер глупо
ухмыльнулся. Пропадать, так с музыкой.
Сунув серебряный доллар в отверстие, он ухватил тяжелую, от души
смазанную рукоятку. Блестящее алюминиевое литье, штампованная сталь. Черный
пластиковый шар - как раз по ладони. Удобный угол рукоятки - дергай хоть
круглые сутки.
Ровным счетом ни на что не рассчитывая, Костнер потянул за рычаг.
Родилась она в Таксоне. Мать - чистокровная чероки, а отец - проезжий.
Мать работала в забегаловке на сто янке грузовиков, а отец заскочил на
кухню за свеженьким бифштексом, и так далее. Мать только-только пережила
нервный кризис - никудышные оргазмы, и так далее. Заскочила в постель. И
так далее. Девять месяцев спустя на свет появилась Маргарет Энни Джесси -
красна лицом, черна волосом и обречена на бедность. А двадцать три года
спустя, окончательно сформированная мистера ми Проктером и Гэмблом,
журналом Вог, а также ин тимной связью с черной работой, Маргарет Энни
Джесси сделалась сокращением, Мэгги.
Длинные ножки - стройные и ловкие; бедра чуть широковаты. - ровно
настолько, чтобы возбудить у мужчин навязчивое желание их потрогать;
плоский натренированный живот; осиная талия, к которой любой наряд хорош -
что широкая юбка, что танцевальные слаксы; никаких грудей - одни соски, но
никаких грудей, как у дорогой шлюхи (по мнению 0Хары), - и никакой
набивки... плюнь ты на буфера, детка, есть дела поважнее; точеная,
горделивая, работы Микеланджело, шея - и лицо, лицо...
Выдвинутый вперед подбородок - быть может, чуть более воинственный,
чем нужно, - да только и у тебя, детка, был бы такой, отшей ты столько же
любителей пощупать; узкие губки, будто налитые медом, которые так приятно
целовать, - вызывающие, капризные, готовые ко всему; правильной формы нос,
что отбрасывает правильную же тень, - тут подходят эпитеты "орлиный,
"римский, классический и тому подобное; скулы решительные, бросающиеся в
глаза так же, как бросается в глаза клочок суши после девятилетнего
скитания в открытом океане; скулы, туго обтянутые плотью, а под ними узкими
полосками притаилась тьма; скулы, столь же поразительные, как и все лицо в
целом; незатейливые раскосые глаза, наследство матери-чероки, - глаза, в ко
торые смотришь будто в замочную скважину; бесстыжие на самом деле глаза -
типа -"можешь, если захочешь".
Светлые теперь уже волосы - целый ворох волос вьющиеся, распущенные,
приглаженные, льющиеся плавной волной в старом стиле под мальчика-пажа - в
том стиле, что всегда привлекает мужчин; никаких плотных шапочек будто из
засаленного пластика; никаких до смерти надоевших Анапурн, возведенных
изощренными парикмахерами; никаких словно проглаженных утюгом дискотечных
причесок фасона лысый череп номер 3". Волосы, которые нравятся мужчинам, -
так приятно погрузить в них руку, погладить шею и притянуть поближе это