"Джеймс Эллрой. Кровавая луна" - читать интересную книгу автора

"плавниками" на хвосте. Его чокнутый братец Том назвал бы такую машину
"колымагой для негритосов".
Ллойд посветил фонариком на заднее сиденье. Сестра Сильвия стояла
рядом, широко расставив ноги и скрестив руки на груди, демонстрируя всем
своим видом: "Я вам говорила!" Ллойд открыл дверцу. Раскладывающиеся и
убирающиеся сиденья были усеяны пустыми бутылочками из-под газировки с
сиропом и порнографическими открытками с изображением одной и той же
негритянской пары, занимающейся главным образом оральным сексом.
Волна брезгливой жалости охватила Ллойда. Пара на фотографиях была
средних лет и страдала избыточным весом. Убожество этих картинок разительно
отличало их от иллюстраций в журнале "Плейбой", подшивки которого он
коллекционировал со школьных времен. Ему стало противно. Ни один человек не
достоин такого наследия.
- А я вам говорила! - продолжала сестра Сильвия. - Вот он - дом Фэймоса
Джонсона! Можете продать эти картинки, сдать посуду, если вам угодно.
Получите доллар девяносто восемь. Как раз хватит на две бутылки газировки.
Возьмите их и вылейте в общую могилу, когда в ней похоронят распутника
Джонсона!
Ллойд покачал головой. Воскрешая безобразные воспоминания, на него
обрушился шум радио, слышный за квартал. Перед глазами все поплыло.
- Но вы не понимаете, мэм, - сказал он. - Фэймос доверил мне это дело.
Это моя работа, мой долг. Это моя обя...
- Слышать больше ничего не желаю об этом старом грешнике! Вы поняли
меня? Я не дала бы похоронить его на нашем кладбище за весь чай Китая. Вы
меня понимаете?
Сестра Сильвия не стала дожидаться ответа. В гневе повернулась и ушла
обратно в свою церковь, оставив Ллойда одного. Ему хотелось, чтобы слышные в
отдалении выстрелы стали громче и заглушили радио.
Он сел на край тротуара и задумался о жалкой паре на порнографических
открытках и о Дженис, которая не желала брать "его" в рот, но отдалась ему и
позволила дойти до конца на первом же свидании, за две недели до окончания
школы. Тогда Ллойду Хопкинсу, выпускнику школы Маршалла 1959 года, осталось
лишь размышлять в горячечном тумане о своей будущей любви. И вот теперь,
шесть лет спустя, Ллойд Хопкинс, окончивший с отличием Стэнфордский
университет, прошедший подготовку в Пехотной школе Форт-Полк и в группе
скоростного чтения Эвелин Вуд, любовник Дженис Мари Райе с шестилетним
стажем, сидел на краю тротуара в Уоттсе и размышлял, почему ему отказывают в
том, что жирный негритянский жлоб получал на всех порнографических
открытках. Ллойд снова посветил фонариком на заднее сиденье автомобиля. Все
оказалось именно так, как он и подозревал: у жирного негритянского жлоба
"пушка" была дюйма на два длиннее, чем у него самого. Он решил, что тут все
дело в высшей справедливости. Ублюдок на открытках скверно сложен и мозги,
наверное, имел величиной с горошину, вот Всевышний и подвесил ему между ног
помело, чтоб было на чем ехать по жизни. Все по-честному.
Дженис возьмет "его" в рот, когда он окончит полицейскую академию, и
они поженятся. Эта мысль его возбудила и в то же время огорчила. Ллойд
всегда огорчался при мысли о Дженис. Потом он подумал о дочерях, которых она
ему обязательно родит. Дженис - рост пять футов одиннадцать дюймов без
каблуков, стройная, но с крепкими бедрами - создана рожать замечательных
детей. Девочек. Обязательно девочек. И он вырастит их, воспитает с любовью,