"Берта Эллвуд. В плену у гордости " - читать интересную книгу автора

ни лишнего печенья, ни шоколадного мороженого и все же никогда не могла
появиться на пляже без робости. Ей казалось, что все только и делают, что
смотрят на нее и обсуждают недостатки ее чересчур округлой фигуры. Она и
вправду редко оставалась незамеченной, но совсем по другим причинам.
Девушка уселась за стол, поджала ноги и открыла огромный учебник по
истории итальянского искусства. Семестр подходил к концу, и приходилось
заполнять пробелы в знаниях, снова и снова брать науки приступом. Допустим,
теоретическую часть еще можно освоить, но вот на конкурсе творческих работ
ее ждет полный провал. Как можно за два месяца написать большую картину и
представить ее комиссии, если до сих пор нет даже сюжета, не говоря уже об
эскизах и набросках?! Да, у отца найдется достаточно поводов, чтобы
разбранить бездарную дочь и указать, что ей давно пора заняться чем-то более
стоящим. "Ладно, об этом я подумаю завтра". Беатрис часто вспоминала эти
слова Скарлет О'Хара и руководствовалась жизненным принципом любимой
героини. Она положила поверх учебника истрепанный томик Петрарки и строго
сказала себе: минуточек десять почитаю - и за Кватроченто! Прошло полчаса,
час, а девушка все не могла оторваться от стихотворений, написанных вот уже
более шести веков назад.
Вдруг резко зазвонил будильник, поставленный с вечера на восемь утра.
Ну вот, опять два часа провела без толку! Беатрис в сердцах захлопнула
сборник сонетов и встала, чтобы растолкать сестру. Раньше полудня Сузан сама
никогда не просыпалась, поэтому приходилось каждый раз буквально выдергивать
ее из постели и чуть ли не силком тащить в душ. Впрочем, Беатрис уже
привыкла.
- Соня, подъем! Боттичелли ждет! - И она решительно сорвала одеяло с
неподвижной фигуры. Через сорок минут сестры уже завтракали в студенческой
столовой. За год жизни в Италии они отвыкли от плотного английского завтрака
и довольствовались кофе и булочкой. За столик к ним подсел земляк и старый
друг Брайан Бриджес, на подносе которого красовался полный набор блюд
выходца с Британских островов: яичница с беконом, тосты с маслом и джемом,
апельсиновый сок. Ему-то не нужно следить за фигурой!
- Привет, привет, юные нимфы! - воскликнул он, потирая руки. - Вы не
представляете, какую замечательную фреску я обнаружил вчера в Сан-Доменико!
Это в пригороде, во Фьезоле. Я засиделся допоздна, делая копию, даже
пришлось брать такси, чтобы добраться до общежития. Любой уважающий себя
художник должен видеть эту вещь!
Сузан сразу же заинтересовалась и принялась выспрашивать подробности, а
Беатрис с равнодушным видом уткнулась в чашку с кофе. Мало того, что никакой
она не художник, так еще нисколько себя не уважает. Да и как можно уважать
человека, который ничем путным не занимается, а только книжки читает целыми
днями. В том же печальном настроении она потащилась на занятия. Сначала
придется прослушать полуторачасовую лекцию профессора Пондиани об
особенностях изображения драпировок художниками венецианской школы в
середине пятнадцатого века, а потом еще до скончания веков рисовать эту
самую драпировку. И так три месяца!
Беатрис уже твердо решила, что осваивать европейскую живопись дольше не
намерена. Да, отец прав: никакой она не художник, и незачем было терять два
года во Флорентийской школе изящных искусств. В конце июня она уедет домой и
больше никогда не ступит на благодатную землю Италии. Даже в качестве
туриста.