"Вадим Еловенко. Путь в пантеон" - читать интересную книгу автора

вручить там вам пакет, но вы видно интуитивно догадались, что мы ожидаем
именно вас.
Я не стал его разуверять. Приятно когда о твоих способностях думают
несколько лучше. Хоть это и опасно, но приятно.
Видя на пакете отметку секретности, я поблагодарил офицеров и,
попрощавшись, вернулся в поезд. Заперев обе двери и на улицу и в коридор я
распечатал конверт, но вместо ожидаемых инструкция нашел там просто один
листок с переливающейся типографской печатью. На листке было от руки
вписано, что именно я в период с этого дня и в течении трех месяцев обладаю
чрезвычайными полномочиями. Я в праве требовать подчинения мне всего вокруг
вплоть до армий и корпусов. Изумлению моему не было предела. Я даже
сомневался, поверит ли такой бумаге хоть кто-нибудь. Я понимаю, что я не
самого низкого чина, но неужели такие бумаги выдают провинциальным служащим?
Но бумага была оформлена абсолютно верно и внизу красовалась подпись
Правителя. Коротко и ясно: Инта 4 Тисский Ромуел - Повелитель.
Я, чтобы не выдать своего волнения спрятал бумагу в бумажный пакет с
остальными своими документами и постарался думать о чем-нибудь другом. Но
даже когда я вроде успокоился и вышел в коридор к попутчикам, оживленно
обсуждающим прелести столицы, мою бледность немедленно заметили. Офицеры по
своей манере отнесли это к тому, что меня напугала вдова, не отпустившая со
мной двух девиц, вызвавших меня как провожающего. А молодые Просту с намеком
сказали, что моя бледность вызвана восхищением величием дворца Тисских
правителей. Я отшучивался, как мог.
Через полчаса беседы к нам вышли девушки со своей мамой (или
воспитательницей) и тепло попрощавшись, заявили, что на следующей
остановке - тоже в Столице, но на другом вокзале они сходят, чтобы там же
остановится в гостинице и начать решать свои дела. Мы искренне пожелали им
успеха, а спустя еще минут двадцать, на остановке, всем вагоном вышли
проводить эту славную "семью"... Офицеры, несмотря на протесты пожилой
вдовы, умудрились-таки передать девушкам номер телефона своей базы. Я,
правда, сомневался, что они когда-либо созвонятся в этой жизни, но,
порозовев, девушки, сказали, что когда им понадобится помощь господ, они
будут рады рассчитывать на них. В общем, мило расстались.
Всю ночь пили и играли в "двенадцать". Не сказать, что карты надоели,
просто решили сыграть и все. Мне везло - кубики катались, как заколдованные
и к тому моменту, когда я уже слабо понимал что делаю, у меня в банке
скопилось почти мое месячное жалование. Чтобы утешить проигравших и не
портить им настроение, я по старой традиции... по которой возврат выигрыша
равнозначен унижению, оскорблению и прочему... просто купил на выигранные
деньги у господ офицеров две бутылки вина, которые мы с ними и распили. Как
мы потом смеялись - вино может стоить дорого, но не столько же! Стюард,
которого мы загоняли за ночь, помог мне добраться до постели и раздеться.
Только он ушел, как, постучав в дверь, в "каюту" прошел один из офицеров
бесцеремонно голый по пояс и с извинением за то, что так поздно побеспокоил,
положил на стол мой кошелек, который я выронил в их апартаментах. Я махнул
рукой и поблагодарил офицера. За окном в светлеющем небе мелькали деревья.
Незаметно для себя я все-таки провалился в беспамятство.
Не буду описывать расставание с моими попутчиками. Скажу, что меня
откровенно жалела даже супруга Просту. Орденская столица была не лучшим
местом после прошедших в этом краю трагедий. Остальные, уезжая в умеренный