"Бен Элтон. Слепая вера" - читать интересную книгу автора

в колеса! Знамениты - коротко и ясно! Знамениты - просто и в самую точку!
Знамениты - не более и не менее! Хотите ли вы этого?
Ответ был таким громоподобным, что у Траффорда заложило уши.
- Я спрашиваю, ХОТИТЕ ЛИ ВЫ БЫТЬ ЗНАМЕНИТЫМИ? - снова взревел епископ
Кентукки.
- Да! Да! Да! - ударили с трибун плотные звуковые волны.
- Я задаю вам прямой и честный вопрос, люди! И хочу получить на него
прямой и честный ответ. Не надо юлить. Не надо вилять. Только дьявол кривит
душой. Только сатана действует исподтишка. А истинно Божьи дети ВЕРЯТ!
Крепка ли ваша вера? Верите ли вы, что в вас хватит любви, хватит красоты,
хватит подлинного духовного величия на то, чтобы стать знаменитыми?
И вновь двести пятьдесят тысяч голосов (включая голос Траффорда)
ответили ему утвердительно.
- В таком случае, ВЫ ЗНАМЕНИТЫ! - объявил Соломон Кентукки. - Это
закон, а с законом нельзя спорить. Даже не пробуйте! Теперь каждый из вас
знаменит. Каждый верующий в этом городе, по всей этой стране - настоящая
знаменитость! Разве вам не приятно это сознавать?
Сознавать это было приятно, о чем публика и сообщила епископу с явным
воодушевлением.
- Я хочу услышать от вас "да"! - выкрикнул Кентукки.
- Да! - отозвалась толпа.
- Я хочу услышать от вас "да-да"! - потребовал Кентукки.
- Да-да! - проревела толпа.
- А теперь я хочу услышать от вас "да-да- да"! - гнул свою линию
Кентукки.
- Да-да-да! -раздался еще более громкий ответ.
- И я вас хорошо понимаю! - заверил зрителей Соломон Кентукки. - Мне
тоже очень приятно. А теперь скажем: да здравствует Любовь!
- Да здравствует Любовь! - прогремел стадион.
- Скажем: моря любви!
- Моря любви!
- Скажем: нивы радости!
- Нивы радости!
- Ниврад!
- Ниврад!
- Нив-нив-ниврад!
- Нив-нив-ниврад!
- Отлично! - подвел итог Соломон Кентукки.
Затем на сцену вынесли огромный Свод законов, где и было с должной
тщательностью запечатлено сие последнее гражданское установление.
Каждый человек знаменит. Согласно закону.
После этой эффектной и крайне волнительной интерлюдии концерт достиг
максимума своего эмоционального накала и одновременно подошел к концу.
Завершить столь многолюдное мероприятие можно было лишь одним способом:
воздать дань почившим детям, сообща излить свою скорбь по заново родившимся
младенцам - тем, что умерли здесь, на земле, но без всякого сомнения жили
теперь в раю.
Был плач, и было пение, и люди рвали на себе скудную одежду, пока не
остались совсем голыми. Они дергали себя за волосы, били себя в грудь и
падали ниц. Они обнимались, целовались и скатывались в огромные потные кучи;