"Густав Эмар. Чистое сердце ("Чистое Сердце" #3)" - читать интересную книгу автора

сон; они чувствовали себя точно во власти ужасного кошмара.
Догадываясь, что генерал не затруднится привести свою угрозу в
исполнение, купцы не знали, как им выйти из этого критического положения.
Губернатор по-прежнему оставался совершенно спокоен. Лицо его было все
так же приветливо, и голос его не утратил своей мягкости.
- Итак, сеньоры, - сказал он, - поверьте, что мне очень прискорбно
случившееся. Капитан, уведите этих господ и поступайте с ними так, как их
грустное положение того требует!
Затем, поклонившись собранию, генерал повернулся, чтобы выйти из
комнаты.
- Одну минуту, by God! 6 - воскликнул Лайонел Фишер, начиная уступать
поя страхом смертельной опасности. - Нет ли какой-нибудь возможности уладить
это дело?
-Я знаю только один путь к этому: заплатить!
- Я это понимаю, - возразил коммерсант, - номы, увы, разорены!
- Так что же я-то тут могу сделать? Вы слышали и видели сами, что я в
этом злосчастном деле ровно не при чем!
- Увы! - воскликнули хором бедняки-торговцы. - Не можете же вы, в самом
деле, лишить нас жизни, генерал. Ведь мы отцы семейств! Что будет с нашими
женами и детьми?
- Мне жаль вас, но, к несчастью, только это я и могу сделать.
- Генерал, - закричали они, бросаясь на колени, - ради всего, что вам
дорого, сжальтесь! Мы умоляем вас!
- Я в отчаянии от того, что случилось, и желал бы прийти вам на помощь,
но, к сожалению, я не знаю способа. Кроме того, вы ведь мне ни в чем не
желаете содействовать.
- Увы! - повторяли они, рыдая и ломая руки.
- Я хорошо знаю, что денег у вас нет, в этом-то именно и затруднение.
Это затруднение непреодолимо, поверьте мне. Впрочем подождите, - добавил
генерал, как бы озаренный новой мыслью.
Взоры несчастных, приговоренных к смерти, засветились надеждой.
Наступило долгое молчание; можно было слышать, как бились сердца в
груди этих людей, знавших, что жизнь их зависит от человека, стоявшего перед
ними и не спускавшего с них глаз.
- Слушайте, - сказал он, - вот все, что я могу сделать для вас, и
поверьте, что, поступая таким образом, я беру на себя огромную
ответственность. Вас здесь тридцать человек, не так ли?
- Да, тридцать, ваше превосходительство! - воскликнули все в один
голос.
- Так вот что! Только десять из вас будут расстреляны. Вы сами выберете
их среди вас, и те, которых вы выберете, будут тотчас же отведены во двор и
расстреляны. Но больше не просите меня ни о чем, все равно я должен буду
отказать вам. Для того, чтобы вы сделали ваш выбор, я даю вам десять минут.
Этот последний удар генерала отличался неоспоримой ловкостью: им он
полностью уничтожал царившее между торговцами согласие и восстанавливал их
одного против другого.
Нам хотелось бы предположить, к чести генерала, известного всем своей
нелюбовью ко всякому насилию, что его угроза смертной казни была не чем
иным, как средством заставить людей, открыто отказавшихся прийти на помощь
правительству, представителем которого он являлся, раскошелиться, и что он