"Марсель Эме. Человек, проходящий сквозь стены" - читать интересную книгу автора

что..." Но Дютийель не смог привыкнуть к новой эпистолярной моде.
Неосознанно он вновь и вновь возвращался к традиционному началу, с
упорством, которое навлекало на него все растущее раздражение начальника.
Атмосфера в министерстве регистрации становилась все более и более гнетущей.
Утром Дютийель отправлялся на работу с тяжелым чувством, а вечером, уже в
постели, ему случалось размышлять по целых четверть часа перед тем, как
уснуть.
Раздраженный противодействием ретрограда, который сводил на нет все его
реформы, Лекюйер сослал Дютийеля в полутемную каморку, прилегающую к его
собственному кабинету. На маленькой узкой двери каморки, выходившей в
коридор, красовалась выведенная прописными буквами надпись "КЛАДОВАЯ".
Скрепя сердце Дютийель смирился с этим неслыханным оскорблением, но когда он
вечером был у себя и читал в газете отчет о каком-то кровавом и чрезвычайно
уголовном происшествии, он поймал себя на том, что мечтает, чтобы месье
Лекюйер оказался в нем жертвой.
Однажды начальник ворвался в каморку, потрясая письмом, и взревел:
- Немедленно перепишите эту бумажонку! Перепишите, слышите, эту мерзкую
бумажонку, которая позорит мой отдел!
Дютийель хотел возразить, но месье Лекюйер громовым голосом обругал его
старым тараканом и, перед тем как удалиться, скомкал письмо и швырнул его в
лицо подчиненному. Дютийель был человек скромный, но гордый. Оставшись один
в своей каморке, он почувствовал, как у него полыхают щеки, и внезапно его
постигло озарение. Поднявшись с места, он вошел в стену, разделяющую его
комнатку и кабинет начальника, и высунулся из нее, но таким образом, чтобы с
другой стороны была видна только его голова. Сидя за своим столом, месье
Лекюйер ручкой, все еще пляшущей от гнева, переставлял запятую в тексте
одного из служащих, посланном на его одобрение, когда внезапно до его слуха
донесся кашель. Подняв голову, он с невыразимым ужасом увидел голову
Дютийеля, приросшую к стене на манер охотничьего трофея. Мало того, голова
была живой и сквозь пенсне на цепочке устремила на начальника полный
ненависти взгляд. И, как будто этого было мало, она заговорила!
- Милостивый государь, - заявила голова, - вы хам, негодяй и подлец.
Разинув рот от ужаса, месье Лекюйер не мог оторвать глаз от кошмарного
видения. Наконец, кое-как выдравшись из кресла, он выбежал в коридор и
бросился к каморке. Дютийель, с ручкой в руке, сидел на своем обычном месте,
и мирный вид его показывал, что он усердно работает. Начальник долго смотрел
на него и, под конец пробормотав несколько слов, вернулся в свой кабинет. Но
стоило ему снова сесть, как голова вновь появилась на стене.
- Милостивый государь, вы хам, негодяй и подлец!
Только за этот день кошмарная голова появилась на стене 23 раза, и в
последующие дни ее визиты лишь участлись. Дютийель, которому эта игра
пришлась по вкусу, уже не довольствовался тем, что обличал шефа. Голова
произносила темные угрозы, к примеру, вещала загробным голосом,
перемежающимся демоническим смехом:
- Гару! Гару! Волк-оборотень! (смех) Стоит такой мороз, что у сосульки
хвост замерз (смех).
Слыша это, бедный начальник становился бледнее и начинал задыхаться.
Его волосы поднимались на голове дыбом, а по спине тек ужасающий холодный
пот. В первый же день он похудел на треть килограмма. В последующую за этим
неделю, помимо того, что он принялся таять прямо-таки на глазах, он приобрел