"Дмитрий Емец. Охотники за привидениями (фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

говорили, что при таком укусе шанс выкарабкаться у него был один из ста. Но у
меня дед везучий. Он думает, что это оттого, что он в церкви родился.
- Твой дед? Родился в церки? Как это?
- А так. Шел тысяча девятьсот тридцать второй год. Тогда утверждали, что
Бога нет, а храмы закрывали или сносили. Моя беременная прабабка шла куда-то
проселком, а тут гроза. Она побежала, выскочила на луг у речки прямо к храму
Успения Богородицы. Его через две недели снесли, но и тогда уже двери были
нараспашку, изнутри все ценное вытащено и никого нет. Прабабка забежала в
церковь, снаружи гроза гремит, молнии полыхают. А тут еще у прабабки схватки
начались. Она испугалась, молиться стала. Одним словом, дедушка так в этой
церкви и родился, и теперь ему всю жизнь Богородица помогает.
Раздался нетерпеливый звонок в дверь, и на пороге возник Гений,
прижимавший к груди стекла, завернутые в картон.
- Ничего еще не убрали? - возмутился он. - Что я негр, что ли, один за
всех вкалывать?
С приходом Егора разговор об Аттиле оборвался. Паша, Дон-Жуан и Катя стали
сметать осколки, Федор принялся было им помогать, но терпения у него хватило
ненадолго, и уже через минуту он размахивал зазубренным ножом для
жертвоприношений, ворча, что по сравнению с японским-мечом катаной - это
просто фигня с постным маслом.
- Дай сюда, осел! - раздраженно заявил Дон-Жуан, протягивая руку за ножом.
- Это что наезд или повод для драки? - пробормотал Федор, но нож всё-таки
отдал.
Наконец все было собрано, и на полу остался лишь глиняный кувшин с узким
горлышком, закатившийся под стеллаж. Кувшин этот, фракийской или греческой
работы, был покрыт мелкими рисунками, а его горлышко было залито воском с
оттиснутой на нем печатью.
Катя взяла сосуд, собираясь поставить на прежнее место, но внезапно его
нижняя часть, видно, давшая трещину при падении, откололась, и в руках у
девушки осталось лишь горлышко.
- Ой, я не хотела! Он сам! - растерянно воскликнула Катя, с испугом
рассматривая глиняные черепки у себя под ногами.
Из разбитого кувшина, змеясь, показался белый дымок, а в следующий миг
ребят толкнула в грудь неведомая сила. Настольная лампа в комнате лопнула,
стекла в рамах и стеллажах задребезжали, а по всему дому прокатился звук,
похожий на торжествующий крик. Всё это продолжалось лишь мгновение, а потом
всё затихло. Вздувшиеся шторы опали, стекла перестали звенеть, а люстра
раскачиваться. В комнате остался лишь запах чего-то душного и затхлого, от
которого слезились глаза и хотелось, зажав нос и рот ладонью, выбежать вон.
Ребята, не сговариваясь, придвинулись друг к другу.
- Не фига себе... Вы видели? Что это было? Слезоточивый газ, что ли? -
пораженным шепотом спросил Федор.
- Не знаю, - тоже шепотом ответил Дон-Жуан.
- Как не знаешь? Это же твой кувшин! - удивленно уставилась на него Катя.
- Не мой, а из могильника Аттилы.
- А, скажи пожалуйста, твой дедушка в него не заглядывал? - как всегда
вежливо поинтересовался Паша Колбасин.
Присев на корточки, Дон-Жуан удрученно разглядывал глиняные черепки:
- В том-то и дело, что нет. В него невозможно было заглянуть, не нарушив
печати. Дедушка был уверен, что в кувшине хранятся благовония, которые уже