"Дмитрий Емец. Андрей Боголюбский [И]" - читать интересную книгу автора

Дмитрий Емец

АНДРЕЙ БОГОЛЮБСКИЙ


Андрей I Юрьевич Боголюбский,
Великий Князь Владимиро-Суздальский

РОСТОВО-СУЗДАЛЬСКАЯ СТОРОНА

В 1111 году, когда жив был еще славный Владимир Мономах, и даже не сел еще
на золотой киевский стол, у его старшего сына Юрия Владимировича, которого
назовут впоследствии Долгоруким, и его невестки, половецкой княжны, дочери
хана Аепы Осекевича, родился сын.
Пышущая как печь жаром, дюжая повитуха вынесла запеленатого ребенка к
отцу. Тот по древнему дедовскому обычаю положил его в колыбель и дважды
перекатил через лежащий там плашмя меч. Вслед за тем послано было за попом, и
младенец окрещен был с именем Андрея.
При крещении присутствовали отец его Юрий, князь Ростово-Суздальский, и
боярин Юрий Шимонович, дядька-кормилец Юрия, которому передал некогда Мономах
своего сына, отправляя его еще ребенком в землю Суздальскую. Этот же Юрий
Шимонович долгие годы, пока Юрий Долгорукий подрастал, держал для него
Суздальскую землю.
В ту же ночь к деду его, Владимиру Мономаху, в Переяславль поскакал гонец
- сообщить радостную весть. Владимир Мономах, недавно одержавший славную
победу над половцами, узнав о рождении внука, прослезился на радостях и,
отстояв благодарственный молебен, задал дружине своей пир.
- Крепчает, ширится род мой. Как подрастет Андрей - достанутся ему земли
Ростово-Суздальские в выделенную вотчину после отца его. Пустынен ныне этот
край, да только, верю, будет он могуч и многолюден. Пред всеми иными землями
Русскими возблещет...
Не ошибся прозорливый Мономах...

* * *

Позванивает конская сбруя, пахнет навозом, гарью, сырой соломой... Бедой
пахнет... Лежит та беда у дороги, как павшая ободранная кобыла, на голове
которой не в силах от сытости взлететь сидят вороны... Стоит она же в стороне,
у леска березовыми крестами...
С рассвета и до заката скрипят по дорогам телеги. Выдохшиеся клячонки
тащатся еле-еле и мужики, идя впереди, тащат их за повод. На водопоях и
вечерами, готовя похлебку, сходятся у костров, переговариваются. К костру,
рядом с которым кормит грудью молодуха, а редкобородый, подвижный муж ее
Поликарп, чинит уздечку, подходит босой, угрюмый мужик и садится от них через
костер, протягивая к огню ноги в лаптях. От растоптанных сырых лаптей скоро
начинает идти пар.
- От чего бежишь, брате? - спрашивает Поликарп.
Мужик хмуро взглядывает на него:
- Сам-то отчего?
- Ить, человече, скажешь тоже! - словоохотливо отзывается мужик. - Кто