"Дмитрий Емец. Андрей Боголюбский [И]" - читать интересную книгу автора

"Немощен я ныне и изнемогаю. Дай мне мира и не воюй меня!" - обращался он
к Гейзе, думая после, как венгр уйдет, накопить сил и расквитаться с
Изяславом.
Гейза, которого со своей стороны уговаривали подкупленные Владимирком
бояре, послал сказать Владимирку:
"Будь по воле твоей. Дам тебе мир. Только поклянись, что вернешь Изяславу
все захваченные города и всегда будешь с ним в союзе в счастии и несчастии".
Отправляя послов своих с этими требованиями к Владимирку, король передал
им и крест святого Стефана с частицей животворящего креста Господня.
"Это тот самый крест, на котором был распят Христос Бог наш; Богу было
угодно, чтобы он достался предку моему, святому Стефану. Поцелуй его в
утверждение своей клятвы, что отдашь ты Изяславу города."
Владимирко, продолжавший притворяться больным, поцеловал крест лежа и
замирился на том с Гейзой.
Едва же войска Гейзы вышли из его удела, как Владимирко мигом выздоровел и
отказался отдавать Изяславу города.
Возмущенный столь явным клятвопреступлением и не веря даже, что такое
возможно, негодующий Изяслав Мстиславич послал в Галич своего боярина Петра
Бериславича:
- Петр, ты был свидетель того крестного целования! Устыди же его, коли же
не устыдится, то пусть Бог рассудит нас.
Вскоре Петр Бериславич предстал перед Владимирком, напоминая ему о клятве.
- Устыдись, княже: ты же крест целовал на том, что вернешь города и будешь
союзником Изяславу в счастии и несчастии. Не людей обманываешь, но Господа
нашего.
Посмеявшись над Петром, Владимирко сказал ему:
- Вот еще! Что мне этот маленький крестик! Ступай от меня, боярин, ныне же
с позором. Не дам тебе ни повозки, ни корма для лошадей твоих.
Заявив так, Владимирко выгнал Петра Бериславича, сам же с чистой совестью
пошел на вечерню и отстоял всю службу.
Возвращаясь же со службы и дойдя до ступеней, по которым несли некогда
крест Стефанов, Владимирко Галицкий вдруг остановился и, обернувшись, сказал
удивленно:
"Что это? Как будто кто меня ударил по плечу?"
Произнеся это, Владимирко вдруг свалился с ног, и в тот же вечер умер.
Так "многоглаголивый и лукавый" князь Галицкий наказан был небом за ложное
крестоцелование.

ЗАСТУПНИЦА СЕВЕРНЫХ ЗЕМЕЛЬ

Несмотря на многое мужество свое, проявленное в боях и сечах и
прославившее его среди дружины, князю Андрею Юрьевичу не нравилось в южной
Руси, наполненной постоянными раздорами и изменами. Уже зрелым мужем прибыв в
Киевскую землю, мечтой и сердцем он продолжал оставаться в молодой Суздальской
земле, где прошли годы юности его.
"Не люб мне Киев. Суетно тут, лживо. Устами одно говорят, сердцами же
иного желают. Была бы на то воля отцова, вернулся бы я назад в край свой", -
писал он жене Улите.
Улита, жена Андрея, была дочерью того самого казненного боярина Кучки,
которому принадлежала Москва до Юрия Долгорукого.