"Михаил Емцев, Еремей Парнов. Падение сверхновой" - читать интересную книгу автора

считались абсолютно не связанными с выбором системы отсчета. Эйнштейн
отчасти ликвидировал эту несуществующую абсолютность. Наряду с событиями,
последовательность которых во времени по-прежнему не зависела от системы
отсчета, появилась новая категория событий. Мы называем их
квазиодновременными, то есть ложно одновременными. Каждое из этих
квазиодновременных событий при смене системы отсчета может превратиться из
предшествующего в последующее или одновременное. В сущности любые два
события либо квазиодновременны, либо квазиодноместны.
К чему я это говорю? А вот к чему. Допустим, все было так, как ты
только что сказал. Заметь: именно ты, а не я.
Юра согласно кивнул.
- Так вот, - продолжал Кирленков, - допустим, Незнакомец ушел через
дираковский вакуум где-то около Минска, а вернулся в наш мир здесь, на
Танну-ола. Здесь явное нарушение одноместности. Почему? Да потому, что тот
мир не может быть полностью зеркален нашему. Ты вошел туда в одном месте,
а вышел в другом. Вот и все. Такие же превращения могут быть и со
временем. В сущности можно допустить, что он появился у нас в мире вчера,
а из антимира вышел завтра.
- Ну, уж это ты того... Через край хватил.
- Ничего не хватил. Вот послушай. Допустим, в антимире есть два события
- А и Б. А - это выстрел охотника. Б - это смерть подстреленного им зверя.
Наоборот вроде никак нельзя. Ведь если в какой-нибудь системе отсчета
ружейная пуля попадет в тело зверя и причинит ему смерть раньше, чем она
вылетела из ружья, все наши представления о причинности оказываются вверх
ногами. Это даже не индетерминизм, а вообще черт-те что. Получится, что в
одной системе отсчета волк умирает потому, что в него выстрелили, а в
другой - ружье выстрелило потому, что он умер. Нелепица! И действительно,
никакая наука не может допустить, чтобы следствия предшествовали своим
причинам. Для этого нужно невозможное: чтобы нуля летела быстрее света.
Вот в этом все дело. В скорости. Свет обогнать нельзя. Но приблизиться к
скорости света - отчего же нет? Значит, если мы увеличим скорость почти до
световой, у нас, во-первых, причина останется причиной, а следствие -
следствием, и ничто не нарушится, а во-вторых, сузится промежуток времени
между причиной и следствием. Здесь и весь секрет. Незнакомец ушел в мир
встречного времени. Он ушел из нашей системы отсчета в другую. Это для нас
прошло двадцать лет, а для него могли пройти неделя, день, час. Я не знаю
точно, сколько. Понял теперь?
- Ты все-таки молодец, Толик. - Юра обнял Кирленкова. - Ты гений. Что
бы там ни было, правда все это или ошибка, но ты гений.
Кирленков взглянул на часы и встал. Потом неожиданно улыбнулся, ткнул
Юру пальцем в живот и пошел к двери.
- Когда станешь академиком. Толя, возьми меня к себе.
- Ладно, возьму.
- Но я найду еще доводы против твоей гипотезы. Так и знай, - крикнул
ему вслед Юра.
- Ну, научные работнички - столяры и плотнички! Давай, давай! - торопил
всех Юра.
Работать ему еще не разрешали, и он увязался за Кирленковым и Карповым
в аккумуляторную, чтобы мешать.
Кирленков молча и сосредоточенно паял. Как художник над мозаикой,