"Михаил Емцев, Еремей Парнов. Оружие твоих глаз" - читать интересную книгу автора

сейчас. Ты сходил бы, проведал его, как-никак без отца и матери.


- Меня все же впустили в палату к Саше, - рассказывал потом Сережа
Юрке. - Тетя Зося поплакала и ушла. Я долго сидел у него. Голова вся
забинтована, он ничего не видел, но говорил довольно внятно, только голос
был глухой и слабый.
Говорил он очень медленно. Слова падали, как капли из закрытого крана.
Я и сейчас помню каждое слово. Я держал его за руку и чувствовал неровный
пульс.
В тот день Саша очень хорошо себя чувствовал и решил пойти на
демонстрацию.
Из дому он вышел часов около десяти. Захотелось побродить по
праздничному городу, потолкаться среди людей, смотреть, смеяться. Был он
еще очень слаб, голова кружилась от крепкого воздуха.
На Главной улице было еще шумнее, еще веселее и теснее, изредка его
окликали знакомые. От света и гама у него кружилась голова, заболели
глаза. Он достал черные очки и надел. Сразу стало легче.
Парад уже начался, шли летчики. Торжественно играл духовой оркестр. Он
повернулся и посмотрел вверх, туда, где Главная улица переходила в
разрушенный пригород. Деревья над далекими домами казались похожими на
темные облака. Оттуда, из-за города, веяло душистой прохладой весенней
земли.
Он стоял, наслаждаясь теплым весенним днем и близкой человеческой
радостью.
Внезапно все изменилось. На горизонте, куда он смотрел, возникла
ярко-красная точка, от нее побежали концентрические кольца, они
становились все больше, больше... Вскоре он очутился внутри огромной трубы
из плотных разноцветных колец. Все вокруг - люди, дома, мостовая, небо,
деревья, машины - пришло в движение и, сплющиваясь, деформируясь,
вытягивалось в виде колец, превращалось в стенки этой трубы.
Он сорвал очки в испуге. Рядом бурлил людской поток. Никому не было
дела до его странной галлюцинации.
Он опять надел очки. Видение повторилось. Он встревожился, потом его
охватил настоящий страх. Он понимал, что происходит что-то ужасное.
Опасное для людей, которые беззаботно смеялись и весело шли, взявшись за
руки. Ведь этого раньше не было. А потом оно возникло. И оно менялось.
Он видел, как концентрические круги пришли в движение. Они перемещались
с бешеной скоростью. Наслаивались друг на друга, уменьшались, уменьшались,
пока не обратились в дьявольскую красную точку. Труба, в которой он стоял,
вертелась, ввинчивалась в горизонт. Его затошнило, и он вновь снял очки, а
потом вновь их надел и вновь попал в гигантский водоворот, в котором уже
ничего нельзя было различить: ни земли, ни неба. Перед ним была
суживающаяся воронка, и он стоял внутри нее.
Тогда он решил, что мираж рожден его больным мозгом. Он подумал, что
так начинается безумие и он сейчас сойдет с ума.
Стиснув зубы, он заставил себя бороться с миражем. "Тебя нет, тебя
нет", - твердил он, уставившись в точку, откуда ползли кольца. Он собрал
всю волю, он напряг все силы. Он неистово желал исчезновения дьявольского
видения. Он заклинал и молил его исчезнуть. Но труба не исчезала. Она