"М.Емцов, Е.Парнов. Только четыре дня" - читать интересную книгу автора

недели.
Второв не ответил. Становилось все светлее. Профиль Филиппа, казалось,
был вырезан из жести. Москва подмигивала и улыбалась гирляндами огней. Они
находились уже в пределах третьей зеленой зоны.
- Давай, Филипп, договоримся с самого начала...
Директор молчал. Третьей в этом вертолете сидела неприязнь, она еще не
мешала дышать, но занимала много места. У нее были злые глаза, она молчала,
но взгляд ее чувствовали оба.
- Давай договоримся, Филипп, что будем работать, а не командовать.
И, помолчав, сухо отрезал:
- Я еще не принял дела, и у меня есть время подумать.
- Ты меня неправильно понял. - Старуха неприязнь улепетнула через
закрытую дверь, в кабине стало свободнее. - Это прозвучало совсем не так,
как я того хотел. В потенции это была безобидная шутка.
- Потенции, как правило, невидимы для постороннего глаза, их могут
оценить только те, кто ими обладает.
Прощаются они тепло, почти дружески. Дальше Второв поедет обычным
транспортом. От Химок идет метро.
Дома Второв прежде всего прочел письмо от жены. Через несколько минут
он вышел из своей комнаты с распечатанным конвертом.
- Мама, она приедет на этой неделе.
Мать осторожна, мать чутка. Она накрывает на стол, ее руки и голова
заняты, она не торопится откликнуться на новость.
- Да? - Это не вопрос, но и не удивление. Скорее, эхо.
- Ты представляешь? - Он криво улыбается, но глаза веселые.
- Ты рад?
Мать никогда не простит невестке, оставившей ее сына, но она сделает
все, чтобы ему было хорошо.
Второв пожимает плечами. Он не знает, он никогда не мог разобраться в
этом проклятом вопросе.
- Тебе нужна жена. Тебе уже тридцать пять. Я только не уверена...
Второв смотрит на мать.
- Что это должна быть именно Вера, - с трудом договаривает она.
Невестке нет прощения, она должна нести кару, но и сын... Очень трудно
быть объективной и справедливой.
- Пятьдесят процентов вины лежит на тебе.
Второв опускает взгляд в тарелку. Таковы они, женщины: думают изменить
мир голыми руками.
- Нет, двадцать пять, - говорит он.
- Не шути, мой мальчик, не смейся. Ты очень плохой муж. Ты не держал
жену в руках, ты просто позволял ей существовать рядом с собой.
- Это, по-моему, истинная интеллигентность.
- Ты плохо знаешь женщин.
- С нас слишком большой спрос. Мы должны знать языки, математику,
химию, астрономию, политэкономию и женщин тоже. Я считаю, что программа
несколько перегружена.
- Может быть, но это жизнь.
- Да, ты права. Но все же я хотел бы кое-что исключить из своей жизни.
- Что же?
- Избыточную информацию. Бесполезное знание существа женской натуры.