"Петер Энглунд. Полтава (Рассказ о гибели одной армии) " - читать интересную книгу автора

средству - пыткам. Например, засовывали пальцы крестьянина в кремневый замок
ружья и зажимали их в этих примитивных тисках, пока не выступит кровь.
Другой прием, применявшийся шведской армией еще в Польше, - обвязать
несчастному голову и затягивать повязку с помощью палки, пока глаза не
вылезут из орбит. В Мазурии жестокость армии достигла новых высот: ловили
маленьких детей, били их кнутом и делали вид, что вешают их, чтобы заставить
родителей быть посговорчивее. Некоторые воинские части даже переходили от
угрозы к ее исполнению и убивали детей на глазах у родителей.
Когда армия примерно через десять дней покинула заснеженные леса
Мазурии и вышла на литовские равнины, она оставила за собой глухую пустыню.
Один из шведов, принимавших участие в походе, был тридцатидевятилетний
драгунский полковник Нильс Юлленшерна. Он не без удовлетворения подвел итог
происшедшему словами: "Множество народу было убито, а также все было сожжено
и разорено, так что, думается мне, оставшиеся в живых не так скоро забудут
шведов".
28 января 1708 г. король вместе с авангардом в 600 человек пересек
Неман и занял Гродно. Получив известие, что неприятель приближается, русские
эвакуировали город за несколько часов. Отступление русских продолжалось, а
шведы следовали за ними. Плохие зимние дороги выматывали силы и у людей, и у
лошадей, а ночевать часто приходилось под открытым небом. Неповрежденные
избы, которые иногда попадались, в первую очередь занимали офицеры, их семьи
и прислуга. Рядовым чаще всего оставалось только сбиться в кучу на снегу у
изгороди усадьбы или стены дома, которые хоть немного защищали от ветра, или
сгрудиться вокруг большого ярко пылающего костра из бревен. Шведы
продвигались на восток, в общем и целом следуя плану, у русской же армии
явно были затруднения. Русская конница была не в состоянии полностью
соблюсти Жолкевскую стратегию: она не делала серьезных попыток задержать
шведов, а только отступала. Весь военный контакт между двумя армиями
ограничивался короткими стычками. Шведы напирали очень сильно, и в последний
период русские успевали только сжигать все, что было поблизости, в то время
как шведская кавалерия наступала им на пятки. О поспешности отступления
свидетельствовали трупы загнанных русских лошадей. Шведы проходили сожженные
деревни, где обгоревшие тела домашней скотины еще дергались в своих стойлах.
Но по большей части русские бежали быстрее, чем их противник мог маршировать
следом под упрямым мокрым снегом и по плохим дорогам. Поскольку шведской
армии стало трудно добывать себе пропитание, а кавалерийские кони постоянно
ломали ноги, преследование прекратилось. Неподалеку от маленького городка
Сморгонь, пристанища литовских укротителей медведей, в начале февраля была
сделана остановка. Армия нуждалась в отдыхе.
Шведская армия стояла на месте больше месяца, рассыпавшись на много
миль кругом по зимним квартирам. Время употреблялось в основном на муштру,
на упорное овладение приемами, предписанными новым уставом. В середине
марта, несмотря на сильные холода, снялись с места: проблема пропитания
вновь обострилась; и за несколько дней перехода войска сместились на пять
миль к востоку, к Радошковичам, где страну еще не так немилосердно объели.
Там они попусту потратили три месяца, отрабатывая приемы в слякоти и
отыскивая последние крохи еды, еще оставшиеся у крестьян. Население пыталось
спрятать припасы, закапывая их в землю в искусно построенных тайниках. Но
шведы за долгие годы научились не менее искусно отыскивать эти тайники. Они
делали это весьма успешно, крестьяне в своем отчаянии даже подозревали, что