"Генрих Эрлих. Адский штрафбат" - читать интересную книгу автора

Тишина. Непривычная, мирная тишина. Юрген глубоко вдохнул всей грудью.
Пахнуло жасмином, чистой речной водой. Как на Волге, ранним летом, в их
деревне, в детстве.

"Двадцать второго июня..."

Черт, надо же все так испортить!
Юрген полез в карман, достал сигареты, зажигалку. Не положено, конечно,
но под этим чистым небом, в этой мирной тишине, в самом сердце огромной
крепости - можно. И вообще, и ему в частности. Потому что этой ночью он
хозяин всей этой территории. Не генерал, конечно, но ефрейтор, ефрейтор
Юрген Вольф, вольный человек!
Поймав себя на последней мысли, Юрген невольно улыбнулся. Полтора года
назад он и представить не мог, что будет гордиться этим своим званием -
ефрейтор. И что он будет считать себя вольным человеком, будучи обряженным в
военную форму. Да если бы кто-нибудь тогда посмел бы сказать ему такое, он
бы ему в лицо расхохотался или дал по морде, по настроению. Не оскорбляй,
значит. А вот теперь сам гордится и считает.
И пусть кто-нибудь посмеет сказать, что тут нечем гордиться. Во всем их
570-м батальоне он один такой, и во всей их армии тоже. Он единственный из
штрафников прошел испытание и стал вольным человеком. О нем легенды по всему
фронту рассказывают и начальство распространению этих легенд очень даже
способствует. Вот, говорят, наглядный, так сказать, живой пример того, что
можно пройти испытание, искупить вину и вновь стать достойным членом
народного сообщества. Так что повышайте военную и политическую подготовку,
беспрекословно выполняйте приказы начальства, демонстрируйте чудеса
храбрости и не жалейте крови, своей и чужой. Вперед, товарищи!
Сам он никогда не верил, что можно пройти испытание. Кто-то верил,
повышал, подчинялся, демонстрировал, не жалел, а он хотел лишь одного -
выжить в этой мясорубке. Случалось, что даже этого не хотел, но, к счастью,
эти минуты слабости совпадали с минутами затишья на фронте. И даже когда он
втянулся в военную жизнь, он не верил, что пройдет испытание, и не стремился
к этому. Он просто сражался бок о бок со своими товарищами, выполнял свой
долг перед ними и перед другими людьми. Выполнял так, как он сам себе
положил. Долг, который он сам для себя определил. Перед людьми, которых он
сам выбрал из всех живущих на земле. И еще перед Родиной, которую он тоже
сам выбрал, которую после долгих терзаний выбрало его сердце. Перед
Германией. И то, что Германии, судя по всему, было на него наплевать, его
совершенно не волновало.
Так или приблизительно так думал он и в тот декабрьский день, стоя на
плацу в лагере под Оршей. Их батальон формировали практически заново. После
Орловской битвы и последовавшего кровопролитного отступления от батальона
остались рожки да ножки. Ножками были они, немногие оставшиеся в живых
рядовые. Рожками - несколько офицеров, включая лейтенанта Росселя. Бывший
командир их батальона майор Фрике, которого они вынесли на своих плечах с
поля боя, сгинул в госпиталях, они ничего не знали о его судьбе.
Итак, они зализывали раны и обрастали мясом нового пополнения. Это были
по большей части проштрафившиеся военнослужащие: мародеры, насильники,
гомосексуалисты, дезертиры, буяны, трусы, бежавшие с поля битвы, и офицеры,
не выполнившие приказ фюрера "Ни шагу назад!". Было и немного штатских,