"Мария Ермакова. Зеркала ("Подмастерье" #1) " - читать интересную книгу автора

симпатию. Одиночество, и при этом воля к исследованиям, а не отчаяние, такое
предсказуемое после всех ударов судьбы... Такое отношение к жизни
импонировало Инвари, и потому он пытался оправдать герцога хотя бы перед
собой.
Уже собираясь уходить, он увидел белеющий в углу одного из столов
листок бумаги, прикрытый стеклом от едких растворов. К удивлению своему он,
разглядев тонкие и толстые цветные линии, понял, что видит перед собой
подробный план замка. Одного взгляда хватило Инвари, чтобы зафиксировать эту
неожиданную удачу в памяти. Черные линии обозначали основные помещения и
переходы, тонкие красные - тайные, и это было ценнее всего. По крайней мере,
три секретных прохода вели за дворцовые стены. И теперь он мог свободно
пользоваться ими. Подземелье на плане было представлено только тремя
верхними уровнями. Естественные пещеры и тоннели, лежащие ниже, в основании
скалы, на плане отражены не были. Что ж, и у удачи бывают границы.
Противоположная дверь привела его в небольшую прихожую, освещенную
тускло горящими лампадками по углам. Инвари осторожно раздвинул портьеры и
пораженно остановился на пороге комнаты. "Только сумасшедший мог бы жить
здесь!" - подумалось ему. Это была красная комната, в которой красным было
все - стены, пол, потолок, гранатовые капли люстры, свисающей на толстых
золотых цепях, мебель. У дальней стены возвышалась гигантская алая кровать
под малиновым балдахином, увенчанная герцогским гербом.
Инвари почувствовал, что задыхается - мрачный красный цвет резал глаза
и в полумраке. Здесь все казалось пропитанным кровью. И даже запах ее -
тяжелый, кружащий голову и толкающий к безумствам, ясно ощущался вокруг,
словно кровь сочилась из самих стен.
Чтобы развеять тягостное впечатление, Инвари взял с ночного столика
свечу красного воска и зажег в прихожей от огня лампадки. Неверный свет
озарил комнату, но не рассеял гнетущее чувство - то ли охранительные руны
так подействовали на него, то ли собственное, взбудораженное событиями
последних дней, нервное напряжение. Так или иначе, но ему не терпелось уйти
отсюда, чего он не мог себе позволить, не найдя картины. Он лихорадочно
оглядывался и, наконец, увидел край золотой рамы, скрытой полуопущенной
частью балдахина, на стене за кроватью. Чтобы добраться до нее, ему пришлось
влезть на гладкое, как лед, шелковое покрывало. Алые лучи трещинами побежали
во все стороны, когда он, встав на колени, отдернул занавес и увидел
картину.
Беспорядочно нанесенные цветные мазки слились в единое целое, и в
центре картины он увидел белого коня, лежащего на земле, из распоротого
брюха которого вываливались на снег розовые внутренности. Рядом, опираясь на
коня спиной, полусидел, неестественно подвернув ногу, гигант в легких
охотничьих доспехах с алмазным венцом на голове - король Арлон IV. В нижнем
углу полотна, видимо, только что развернувшись после первой атаки, стоял,
низко наклонив голову, чудовищных размеров вепрь, и клыки его были окрашены
в алое. Инвари разглядывал картину и поражался четкости рисунка, словно
выплывающего из хаотически нанесенных мазков. И вдруг краски сдвинулись -
ужасный зверь дернул головой! Задрожали в последнем вздохе бока коня и он,
закатив черные глаза, забился и умер. Арлон тщетно пытался подняться на
ноги, его правая рука шарила по изрытому снегу в поисках выроненного меча.
Зверь рыл копытами землю. Его налитые кровью глазки внезапно мрачно
блеснули, он поднял голову, передернул могучей холкой, и начал уверенный