"Сергей Ермаков. Виртуоз мести" - читать интересную книгу автора

разговор.
- А за что ты сидел? - спросила Инна.
- За валюту, - ответил Семен.
Он всегда отвечал так, когда хотел избежать дальнейших расспросов. За
валюту, значит, практически незаконно осужденный. Пострадавший от
политических игр и, значит, заслуживающий не только сочувствия, но и
моральной реабилитации.
Семен улыбнулся. В голове всплыла фраза "Последний хищник выпущен из
клетки. И завтра начнется охота на волков". Может быть, последний хищник -
это Бомба, который недавно вышел из тюрьмы. "Из клетки". Бред какой-то.
Неужели кто-то решил его запугать, вот так по-детски. Здесь на свободе, он
тоже не какая-то сявка тупорылая. Определённый вес имеет, и не хрен ему
угрожать.
- У нас урок через десять минут, - произнесла Алена, прервав мысли
Семена, - мы пойдем.
- Идите, - задумавшись о своем, безразлично ответил Семен.
И девчонки ушли.


3

Девчонки ушли, а Семен подумал, что ту девушку тоже звали Инна. И
возраст у нее семь лет назад был такой же, как у этих малолеток сейчас.
Семен тогда, до того рокового вечера и последующей ночи, не знал никого из
той компании, с которой его потом будут связывать воспоминания долгих пять
лет. И не только воспоминания, но и толстая папка уголовного дела.
Жизнь шла своим чередом и вот однажды как-то вечером тупой амбал Бомба,
которого Семен знал по работе на валютном пятачке, предложил съездить в
гости на день рождения к какой-то Таньке-Гарпии, которая славилась тем, что,
обладая приятной внешностью, отдавалась всем подряд.
Но особенно хорошо у нее получалось взять в рот. В этом своем умении
она тоже никому отказа не давала. Бомба так хорошо и подробно расписал
Танькины успехи на этом поприще, что Семен сломался и решил сам посмотреть
на легендарную Таньку. У него была тогда лиловая "восьмерка" - самый шик,
козырная тачка настоящего "мажора".
По дороге на хазу где справлялся день рождения у овощного рынка они
прихватили с собой какого-то Алика - невысокого кудрявого азербайджанца
примерно их возраста. Алик был одет в ядовито-зеленый с красным спортивный
костюм и лакированные туфли с отрезными носами. Белые носки сверкали
издалека. Вообще Семену не очень нравилось общаться с "чёрными". Но Бомба
сказал, что у Алика есть травка, какой никто в этом городе не курил, потому
что отец Алика сам этим делом заправляет. Семен, по правде говоря, "по
работе" частенько якшался со всякими отбросами и подумал, что одним Аликом
среди знакомых больше, одним меньше - ничего не меняет. И ошибся.
Алик, увидев их машину, замахал руками. Он чертовски замерз в своих
модных туфлях и в кожаной куртке из неровных кусочков. На улице и правда
было непривычно холодно для питерской зимы, обычно мягкой и слякотной. Алик
сел в машину, долго цокал языком, приговаривая: "Ах, хароший, тачка, да.
Надо печка включить погромче, да". Потом попросил Семена поставить в
магнитофоне замызганную кассету со своими чуркестанскими песнями. И всю