"Сергей Ермаков. Виртуоз мести" - читать интересную книгу автора

"Бай-бай!", показав блестящие знания английского языка.
Инна сразу же после того, как Танька ушла, села поглубже в уголок
дивана и закрылась подушкой. Чего она не ушла тогда сразу, было не понятно?
Постеснялась показаться смешной трусихой? Ждала Таньку? А может быть просто
и не могла представить что с ней может произойти? Да, лучше было бы если б
она тогда ушла...
Но Инна осталась. Сильно подвыпивший Василий что-то долго говорил ей,
сидя рядом, размахивая руками и то и дело подсовывая ей бокал с шампанским,
и убеждая выпить с собой на брудершафт, но Инна оттолкнула бокал и пролила
на диван шампанское. Василий, ни сказав ни слова, побежал на кухню за
полотенцем, где курил в это время Семен, и пожаловался возмущенно:
- Вот сучка, шампанское пролила, диван испортила. А я к ней по-доброму.
Не хочет пить на брудершафт. И трахаться не даст, наверное. А у меня уже
стоит, как Останкинская телебашня. И зудит, как комариный укус.
Василию хорошо удавались описательные сравнения.
- Не гоноболь, Василий, - сказал выходивший в из ванны удовлетворенный
Танькой Бомба, когда услышал жалобы Василия, - Танюха душ примет, приласкает
и тебя. А эту целку-недотрогу мы разведем сегодня, не ссыте.
Бомба закурил, задумался и предложил Семену:
- Может, ты попробуешь ей влудить? Она вроде на тебя не так, как на
всех, поглядывала? Я видел.
- Может, и попробую по настроению, - сказал Семен и потушил сигарету.
Инна ему нравилась и он не отказался бы попробовать расколоть этот
миленький грецкий орешек, облаченный в коротенькую юбочку. Но не насилием,
естественно, а нежностью и лаской. Горячими, как поцелуй словами и
страстными обещаниями. Но пока даже заговорить с Инной у Семена не
получилось. К тому же он курнув после выпивки совсем потерял контроль над
своей головой, которая убегала от него, носилась по комнатам, а потом
возвращалась опять и усаживалась на шею.
Танька, вскоре выйдя из душа, сразу же повисла на разомлевшем Семене, и
уже через пятнадцать минут они уже кувыркались на большой тахте родителей
Василия. А потом, после секса с Татьяной, Семену уже и вовсе не захотелось
заниматься недотрогой Инной. Растрачивать на нее впустую дорогостоящие
комплименты. В восемнадцать лет все гораздо проще и сложней одновременно.
Кто как умеет.
Когда Семен с Танькой вышли из спальни, в комнате царило веселье.
Василий включил на полную мощь магнитофон и лихо отплясывал, размахивая
длинными руками. Алик подпевал, сидя на подлокотнике дивана и искоса
плотоядно поглядывая на Инну, которая сидела на том же самом месте, что и
полчаса назад, обнимая маленькую вышитую подушку. Танька сразу же пошла на
кухню покурить. Семён заметил, что в комнате появился еще какой-то парень -
невысокий худощавый, с симпатичной по-девичьи мордашкой.
Увидев Семена, он подскочил к нему, протянул руку и представился:
"Кирилл". Семен познакомился с ним без энтузиазма. На хрен нужен еще
какой-то неизвестный Кирилл, когда и так в квартире толпа пьяных и
обкуренных мужиков и всего две тетки, одна из которых сидит весь вечер на
диване, да еще и подушкой прикрылась. Семен сел за стол и незаметно скосил
глаза на Инну. Та сидела, вздернув подбородок, словно королева перед
гильотиной. Она мельком взглянула на Семена и сразу же отвернулась. Веселье
продолжалось.