"Виктор Ерофеев. Пять рек жизни (роман-река)" - читать интересную книгу автора

- Божественный пантеон - он разрешительный, терпимый, но не насыщен
креативной энергией будущего, - глубоко задумалась Сашенька.
- Свобода выбора Бога - большая человеческая свобода, - сказал я. - Однако
поправка должна быть внесена в божественный имидж, а это развернет ситуацию
неожиданным образом в сторону тотального единобожия. Справятся ли люди с этим, и
если справятся, то как?
- Однако, как можно доверять человечеству, и не окажется единый новый Бог чем-то
наподобие диктатора, который окончательно убьет всякую свободу? - спросил
Голубинов.
- Так вот что значат пять рек жизни! - прозрела Сашенька.
- Да, - сказал я, - пять рек жизни - это ожидание чуда нового откровения.
- И вы его ожидаете?
- Он и есть чудо, - серьезно сказал Голубинов, показав Сашеньке на меня.
- Почему Россия - такая горькая страна? -спросила меня Сашенька в упор.
- Анализ покажет, - сказал Голубинов. -Ну все. Пора.
Мы встали, подошли к двери.
- А тут у нас жила бабушка. А потом умерла, - сказал Голубинов.
Крадучись, мы стали спускаться к Волге. Вдалеке стоял мой теплоход с приятной
танцевальной музыкой. Я знал, что немка рассматривает нас из каюты в ночной
бинокль. Голубинов вытащил из авоськи сверток, зашэл по колено в воду.
- А вы знаете, теплая, - тихо удивился он, опуская банку в воду.
В ответ протяжно загудел теплоход. Вдруг банка в руках Голубинова разлетелась
вдребезги. Вдруг Голубинов тихо ойкнул, пошел ко дну.
- Ну сволочь, так не честно! - сказал я, в мыслях обращаясь к капитану.


ГИБЕЛЬ БОГОВ

Редкий русский идет в сауну с чистыми помыслами. Я вошел в сауну с ручной
гранатой. Капитан сидел на полке с четырьмя телками. Одна была буфетчица
Лора Павловна, другая - красавица Наташа, третья оказалась мужчиной -
помощником капитана, четвертая была совсем голой. На мое удивление она
проявилась распаренной немкой с экстремистским тату на бедре.
- Здравствуйте, капитан, - сказал я миролюбиво. - Вы видите этот кусок
битой посуды? - Я показал ему осколок. - Привет вам от Голубинова.
- Я не понимаю всей этой истории с битой посудой, - сказала мне немка,
инстинктивно опасаясь взрывов и русской стрельбы. - Я все понимаю, но при чем
тут битая посуда?
- Ты свободна, - сказал я немке. - Наташа тоже пусть выйдет отсюда и утешит
тебя. Идите, побрейте друг другу ноги. Лора и помощник могут остаться. Мне не
жалко.
- Подождите, - сказал капитан. - Не бросайте гранату! Лора, выдай ему стеклянную
банку. Он - маньяк. Я сдаюсь.
- Хотите, я наполню банку волжской водой? -услужливо предложился помощник
капитана.
- Отдыхай, черная сотня, - сказал я. - Лора, несите банку.
Лора босиком побежала за банкой.
- Я государственник, - сказал капитан с поднятыми руками, - но к смерти я не
готов. Хотите выпить?
- Не откажусь.