"Василий Васильевич Ершов. Откровения ездового пса " - читать интересную книгу автора

Тем и страшны революции, подобные нашей, Великой, - что рушат основы.
Никогда не вернется старое. В церкви будет клуб. Больше не будет
неравенства - все у нас теперь равны, и кухарка заседает в Верховном Совете,
назначает пенсию летчику. Нет и не будет больше каст, не будет элиты, у
которой с детства прививается и веками культивируется хороший вкус и хороший
тон - и неприятие дурного. Нет! Все теперь равны... на уровне, определяемом
тем коротким словом, которое пишут на лестничных клетках наши дети. Наше
будущее. Вот на этом, низменном, донном уровне мы стали все равны. Иди на...
короче - свободен! Брат мой. Вали отсюда.
Нет неравенства - нет стимула. А зачем? Зачем выше лезть?
И через полвека родина интеллигенции становится племенем троечников.
Пролеткульт... пролJт над культурой. "Водка - кака!" Все силы на борьбу
с пьянством и алкоголизмом!
Через восемьдесят лет правители страны будут обсуждать, почему тысячи
россиян гибнут от паленой, отравной водки.
Сколько десятилетий... столетий? - потребуется для того, чтобы
наработать из среды детей и внуков Шариковых тончайший слой образца,
личностей, на кого можно равняться? Ведь это будет возможно лишь на
фундаменте обычного, бытового, повседневного уклада, когда все устоялось,
все привычно. И когда же выработается хоть тот уклад, та привычка?
Вниз - оно легче. Матросы решали все вопросы быстро. Точка - и ша! И к
стенке.
А вверх?
Терпи. Терпи и матерись, поскольку ты - тот же Шариков. Иди, иди в свой
гараж, бери молоток и зубило... Кто ж за тебя сделает.


Вчера ходили на заработки. Супруга у себя на работе нашла халтуру,
договорилась с единомышленниками, они собрали родню, и мы все дружно, с
песней, в ногу, прикрываясь каким-то субботником, обрезали деревья и
расчищали старый, заброшенный сквер на краю города; ну, и я ж с ними. Работы
на два дня, и на каждого работника приходится сумма, которая втрое превышает
мою оплату за три ночных рейса на Комсомольск. Ну, львиную долю сделали
вчера, на сегодня осталось все собрать, стащить в кучи и подчистить остатки.

Сегодня я на тот сквер не пошел, а пошла вместо меня дочка. Я
навкалывался вчера, помня, что доделывать за мной придется дочке... теперь
вот маюсь руками и спиной. Несмотря на то, что всю зиму нагружал ту спину
под машиной, таки вчера нашинькался ножовкой внаклонку, все тело болит. Ночь
спал плохо, сердце колотилось... перетрудился. Сейчас бы поспать с
утра -нет, нельзя: надо дотянуть до вечера, а потом попытаться уснуть перед
ночным Комсомольском. У соседа ремонт, стучит за стенкой; скорее всего, и
вечером поспать не удастся. А руки болят. И у супруги тоже болят, и у дочки
будут болеть. Но зато - реальные деньги.


На том съезде (в Магадан бы их!) демократы все себе делят портфели, не
отдают землю народу и с пеной у рта спорят, как называть Россию: "Российская
Федерация" или просто, как было, "Россия".