"Сергей Эс. Солнечная Сторона " - читать интересную книгу автора

его в последние дни. Он словно видел на Даре какую-то недобрую печать. Это
ощущение всплывало каждый раз, когда Дар заговаривал о Солнце и Юнне.
- Зачем тебе спешить? - сказал он Дару. - Там опасно. Я бы тоже не
поехал. Мне здесь больше нравится.
- Ты просто не бывал на Солнце, - мечтательно протянул Дар. - Там Юнна.
Бэрб сник.
- Ты просто не поэт! - воскликнул Дар. Он не заметил перемену в
Бэрбе. - Там такая необузданность! Такая страсть!
Бэрб помрачнел. Не поэт он... Но будь он поэтом, воспевал бы иное:
здешний вселенский сумрак, холодный свинец Плутона, даже эту тень Харона...
Это его, Бэрба, мир. Нигде больше он не чувствовал себя так же естественно и
спокойно.
- А что здесь? - продолжал Дар. - Мрачный Харон?!..
"Не только Харон! - подумал Бэрб. - Здесь простор. В этом ты прав:
здесь ощущаешь себя будто на вольно блуждающем небесном теле. Солнце далеко,
и, кажется, надо только посильнее оттолкнуться от поверхности планеты, и ты
в свободном межгалактическом пространстве. Ничто тебя никуда не притягивает,
ничто не связывает. Ты абсолютно свободен".
Бэрбу вспомнились его мальчишеские фантазии - вырваться в черный
космос, превратиться в серебристую россыпь и начать стремительно расти,
превращаясь в огромное-преогромное существо, поглощая неизмеримые просторы,
вбирая в себя громадные звездные скопления, простирая руки на бесконечные
расстояния...
Ведь в космонавтику его тоже привела романтика. Но это была совсем
другая романтика - романтика далекого холодного космического величия. В его
мечтаниях еще не было присущего теперь неясного сумрака. Будучи студентом,
он грезил далекими галактиками, пылевидными туманностями, квазарами,
пульсарами, черными дырами.
Дар сравнил Плутон, - подумалось Бэрбу, - со свободно блуждающим
космическим телом, а ведь Солнце само является такой свободно блуждающей
звездой.
Когда-то миллиарды лет назад вспыхнул сверхновой звездой быстро
вращающийся галактический исполин. Он извергнул из себя материю в виде
гигантских лучей. Вращение материнского исполина привело к тому, что
выброшенные лучи вещества образовали рукава гигантской спирали,
сформировалась большая галактика. Но не все звезды новой галактики родом из
чрева звезды-прародительницы. Немалая часть из них подхватывается галактикой
из космоса. Таковым явилось и Солнце. Оно движется не синхронно с
вращающимися спиральными рукавами галактики, а путешествует свободно,
пересекая эти рукава. Как-то Бэрб, изучая историю Млечного пути, проследил
по его карте путь Солнца. Вот здесь оно малым карликом вошло в галактический
диск под небольшим углом к нему. Здесь оно подхватило пылевое облако. Прошив
плоскость галактического диска и выйдя в свободное пространство с его другой
стороны, оно было притянуто полем диска и направилось назад к его плоскости.
Вот здесь оно обросло дополнительной оболочкой, превратившись из тусклого
карлика в светящуюся звезду. Снова прошив диск и выйдя в свободное
пространство, оно опять было притянуто назад. Так оно с тех пор и движется -
волнистой змейкой, пересекая плоскость галактики то с одной, то с другой ее
стороны. Всякий раз, когда Солнце заходит в рукав галактики, из-за
повышенной плотности окружающего гравитационного поля в нем притормаживается