"Ильяс Есенберлин. Отчаяние ("Кочевники" #2) " - читать интересную книгу автора

Тауке". Пожалуй, Тауке-хан первый всерьез понял опасность джунгарской
угрозы и все коварство маньчжуро-китайской политики. Именно он осознал все
преимущества сближения казахов с Россией, где в это время во всей своей
широте проявлялся гений Петра Великого. Уже в 1702 году посылает он своего
посла к русской крепости на берегу озера Ямыш, но тот попадает в засаду к
ойротам и погибает. И вот в 1715 году в месяце кузтоксан, то есть в конце
лета, большое посольство хана Тауке во главе с Тахмурым-бием прибывает в
Уфу. От имени русского царя уфимский наместник шлет ответное мирное
послание. Но хана Тауке оно уже не застает в живых.


***

Хоть и не был Тауке-хан таким влиятельным, как его предшественники, и
власть его не распространялись на все казахские земли, но в трудные годы
распада и дробления казахских земель он сделал все, что мог. Немало
сражений провел он, дав отпор агрессивным устремлениям властителей Бухары,
Хивы и Коканда. Но самой главной его заслугой являлось постоянное
сдерживание в союзе с киргизскими родами действий джунгарских контайчи...
При нем был дан закономерный исторический толчок к сближению с
Россией. И когда Азь-Тауке-хан ушел из жизни, его наследники уже по
традиции продолжали вести ту же политику. Сменивший его дядя Каип
немедленно дал ответ на письмо уфимского наместника, а вскоре направил
послов к сибирскому губернатору князю Гагарину в Тобольск. Во главе
посольства находились наиболее уважаемые люди Среднего жуза - Екеш-улы-бий
и Бури-улы Байдаулет-аксакал, а в письме "белому царю" говорилось уже о
практическом союзе: "Мы всей душой желаем быть с вами в вечной дружбе и
согласии, а для совместных действий против джунгарского контайчи можем
выделить немедленно отряд в двадцать или тридцать тысяч всадников..."
Да, уже не отдельные мудрые люди, а весь народ понимал, что в борьбе
со страшной угрозой с востока страна казахов могла найти реальную поддержку
лишь со стороны России. В свою очередь, послы Каип-хана заверили
губернатора, что те казахские родовые вожди и отдельные батыры, которые
станут нападать на русские городки и караваны, будут караться смертью или
передаваться для суда над ними в Тобольск. На пограничной линии должен был
воцариться длительный и прочный мир.
Такие же письма были посланы в Казань и Уфу.
Князь Гагарин немедленно отправил послание казахского хана в
Петербург. Сенат благосклонно отнесся к нему, одобрил его и лично царь
Петр. Но, понимая, кто подталкивает джунгарских контайчи к столкновению с
казахскими и на чью мельницу льется при этом вода, он призвал казахского
хана к осторожности. В это же время российские посланники прощупывали почву
у самого контайчи, намереваясь помешать назревающей провокации.
"Киргиз-кайсацкая орда должна жить в дружбе не только с нами, но и избегать
военных столкновений с дружественными или подчиненными нам державами", -
таково было указание царя Петра...
Но в том, что рано или поздно следует ждать неминуемого нападения из
Джунгарии, никто не сомневался. Князь Гагарин направил к Каип-хану в
Туркестан посольство во главе с боярским сыном Никитой Белоусовым. Задача
его заключалась в ознакомлении со страной казахов, изучении их хозяйства и