"Ильяс Есенберлин. Отчаяние ("Кочевники" #2) " - читать интересную книгу автора

Но мудрый Азь-Тауке не знал, что именно потомкам этого кровожадного
сына будет суждено прославить его род. Внук этого Аблая, сын Валия,
Абулмансур в восемнадцатилетнем возрасте в одном из боев с джунгарами повел
казахские войска с кличем: "Аблай!" - и ему присвоили имя кровожадного
деда. Он стал впоследствии легендарным ханом Аблаем. Это произошло спустя
почти шестьдесят лет, а пока собственный сын хана Азь-Тауке славился одной
лишь жестокостью...
После смерти отца он не преминул оправдать все его опасения. Спасаясь
от этого чудовища, один из его братьев бежал в Сайрам, другие - в Ташкент,
третьи - куда глаза глядят. Если в доме угнездилась змея, кто может там
оставаться спокойным?
Туркестан почти обезлюдел. Опасаясь Аблая, хан Булат перенес свою
ставку в северные роды Среднего жуза, и в бывшей столице ханства никого не
осталось. Большинство домов стояли пустыми, и караваны стороной обходили
город, где жило это чудовище. "Кровавым Аблаем" называли его даже самые
близкие к нему люди.
Одним из таких людей, оставшихся еще Туркестане, был хаким города,
всеми уважаемый Кудайберды-багадур. В эту ночь телохранители Аблая -
специально подобранные им в различных зинданах преступники - прокрались
вместе со своим хозяином во дворец почтенного хакима, чтобы зарезать его.
Но его и след простыл. Какая-то добрая душа предупредила хакима о
готовящемся убийстве, и он накануне вечером бежал в Сайрам. Во дворце
осталась лишь Сулу-айым-бике - жена хакима с грудным ребенком. Древние
степные предания почти не упоминают о случаях убийства женщин с детьми даже
в отмеску врагу. На этот же раз произошло неслыханное. Пришедшие наутро к
своей госпоже слуги увидели лишь мелко изрубленные тела матери и младенца.
По всему дворцу валялись части их тел. В народе говорили шепотом, что кровь
выступила в это утро на камнях мавзолея святого Ходжи Ахмеда Яссави...
А султан Аблай утром, напившись чаю, с просветленными глазами прошел
во дворец хакима, делая вид, что ничего не знает о происшедшем. Приказав
никого не пускать во дворец, он уселся на место правителя, подогнув ноги и
размазывая левой рукой по ворсистому ковру еще не смытую кровь.
- С сегодняшнего дня я здесь хан и бог! - сказал он угрюмо.
- Да, ты наш хан и бог! - зашумели со всех сторон его сообщники и
телохранители.
- А вы... вы - мои верные нукеры!
- Да, мы твои верные нукеры... Посылай нас хоть с иблисами сражаться,
мы пойдем за тобой, наш повелитель-хан!..
- А если я захочу вас умертвить?
- Скажешь: умрите, и мы умрем, наш повелитель-хан!
- Тогда слушайте мое первое ханское распоряжение!
- Слушаем и повинуемся, наш великий хан!
- Сегодня состоится великий пир... - Аблай улыбнулся, и в глазах его
зажглось поистине дьявольское пламя. - Но какой пир для нас без запаха
вражьей крови. Подлый Кудайберды-багадур не захотел остаться с нами,
поэтому мы приправим свой сегодняшний обед кровью его людей!..
- Смерть им! - завопили, завизжали палачи.
Но не состоялось кровавое пиршество в этот день. Ибо дверь
распахнулась от мощного пинка, и во дворец ворвался огромный батыр с
четырьмя повисшими на нем охранниками: