"Н.Ещенко, Е.Перехвальская. Никто кроме тебя (по одноименному телесериалу) " - читать интересную книгу автора

Виктория умолчала об одном: о своем недавнем разговоре с сестрой Ракель,
Мартой, который чрезвычайно озадачил ее. Сеньора Ломбарде не могла не
заметить смятения на лице девушки, когда она сообщила ей, что Антонио жив.
Вместо радости - кислое выражение лица, опущенные глаза... С чего бы это?..
Виктория, дожидаясь приезда Антонио, попросила Марту зайти в кабинет, ей
хотелось узнать причину отъезда Ракель. Почему она покинула дом Ломбарде
тайно, никому ничего не сказав? Потом она попросила Марту позвонить в
Гвадалахару. Дон Даниэль сообщил, что дочь уже уехала обратно с...
Антонио... нет с Максимилиане, в Акапулько: тот ее уговорил...
Но как Макс узнал, что Ракель уехала в Гвадалахару, для Виктории
оставалось загадкой.
Всю дорогу в самолете Ракель не промолвила ни слова. Молчал и
Максимилиане Только когда самолет пошел на посадку, он попытался взять руку
Ракель в свои, хрипло прошептал: "Прошу, не держи на меня зла, я, правда,
люблю тебя". Ракель отвернулась к окну, выдернув руку, очень тихо, но внятно
сказала: "А я тебя ненавижу!". У нее были все основания говорить и поступать
именно так - слишком живы воспоминания о недавних часах, проведенных в
отцовской квартире Гвадалахары. Когда она, уставшая и измученная, вошла к
отцу, Макс был уже там. Она думала, что отдохнет, придет в себя, но не
тут-то было: он тут же потребовал ее возвращения обратно в Акапулько. Нет,
бросила Ракель ему в лицо, - нет, ей плевать на его далеко идущие планы,
пусть он даже посадит ее в тюрьму... Он обманул их всех, назвавшись Антонио
Ломбардо, и убил этого, ни в чем не повинного человека - никто ее не
разубедит в обратном, теперь ясно все. И тогда этот подонок, называя ее
своей любимой - какова наглость! - снова стал грозить тюрьмой, теперь уже ее
отцу, держа его в страхе, напоминая постоянно, что тот торговал краденым...
Макс все отрицал: он хочет ей только добра, он не убивал брата, и у его
семьи достаточно денег, чтобы развеять все сомнения судей относительно его
причастности к этому делу...
А тут еще этот пронырливый корреспондент из журнала "Эпока" пристал, как
с ножом к горлу. И отец, под страхом угроз о тюрьме, дал интервью, жалко
умоляя Ракель согласиться с Максимилиано ради них всех, ради Марты и его,
старика...
Как она могла отрицать происшедшее, когда фотография, стоящая на низком
столике в квартире отца, прежде всего бросилась в глаза репортеру! А там...
там... она нежно прильнула к плечу Антонио... Как же отрицать случившееся?
Где найти силы? Как убедить всех, что между ней и этим красивым элегантным
сеньором на фотографии не существует никаких отношений, они ни разу даже не
видели друг друга... Кто может подтвердить это? Только человек, сидящий
рядом с нею. Но он никогда этого не сделает, Макс...
Молча доехали до дома Ломбардо. С каким лицом она войдет туда? Ракель
мучительно прислушивалась к тому, что происходило вокруг. Что ждет ее там,
за этими деревьями?.. Неловко было перед матерью Антонио за свое бегство.
Как встретит ее Виктория?..
Войдя в дом, Ракель увидела в гостиной Викторию, сидящую на диване.
Около нее спиной к дверям, стоял высокий широкоплечий мужчина в светлых
брюках и легкой тенниске. Они были так увлечены разговором друг с другом,
что не обратили внимания на вошедших. Но Ракель, подходя, услышала конец их
разговора.
- Ты хорошо сделал, сынок, что не сказал о своих сомнениях Камиле и