"Н.Ещенко, Е.Перехвальская. Никто кроме тебя (по одноименному телесериалу) " - читать интересную книгу автора

ты и есть на самом деле,
- Уверен, что эта женщина мошенница! Я хочу узнать правду, мама.
- Но что ты собираешься делать? Заявить на нее в полицию?
- Почему бы не заявить?
- Нет, Антонио! Ради Бога! Прежде чем разразится скандал, ты должен
быть абсолютно уверен в том, что ты делаешь!.. Умирая, твой отец завещал
тебе быть главой семьи Ломбарде, потому что верил в твой разум, в то, что ты
сумеешь сохранить наш дом, наше доброе имя, защитить его, если
понадобится...
- Всем нашим знакомым вы сказали, что у,же знали Ракель раньше? Может
быть, это было сделано поспешно...
- Мы не могли допустить, сынок, чтобы все думали, что ты женился без
нашего ведома. Мы сказали, что знаем Ракель, бывали у нее в Гвадалахаре, и
она - не первый раз здесь...
Антонио сидел молча, поглаживая усы - этот жест всегда помогал ему
сосредоточиться...
- Ну, хорошо, не беспокойся. Я постараюсь быть максимально осторожным,
но мне необходимо все выяснить, понимаешь, мама? И хочу попросить тебя...
Никому не говори о моих сомнениях. Ни Максу, на Клаудио.
- Хорошо. И я тоже хочу тебя попросить, Антонио! Не обижай Ракель.
Поверь, она хорошая, порядочная девушка. Я редко ошибаюсь в людях и не хочу,
чтобы ты потом горько раскаивался в своих поступках.
- Ну, если так, мама, я подумаю. А пока, пожалуйста, позвони своим
модисткам, пусть они привезут Ракель платья и... все необходимое. Хорошо?
- Так-то оно лучше, сынок! Я все сделаю, как ты хочешь.
Это решение пришло внезапно - о платьях, а следом за ним явилось желание
еще раз поговорить с Ракель, но не здесь, дома, а в каком-нибудь маленьком,
уютном ресторанчике, где они будут избавлены от вторжений Макса, бдительно
следящего за девушкой, предупреждающего каждое ее движение..
Сначала Ракель категорически отказывалась, не хотела снова терпеть
унизительные допросы, изворачиваться. Она так и сказала Антонио: меня
оскорбляет твое обращение со мной. Антонио смотрел на блестящие глаза
девушки, на красиво очерченный рот, произносивший резкие слова отказа и
чувствовал, что желание подозревать и уличать вытесняется другим желанием:
смотреть на это чудесное, нежное лицо, быть рядом с этой девушкой.
- Ракель, ты знаешь, я потерял память, и не можешь винить меня за это.
Если я обидел тебя, сказав, что не чувствую к тебе любви, то прошу, прости
меня. Но в одном я тебя хочу заверить... Я никогда бы не женился, если бы не
был по-настоящему влюблен в свою жену. Хочу, чтобы ты помогла мне все
вспомнить. Почему ты плачешь?
Нет, она не плакала, всхлипнула, как ребенок, несколько раз. Нет, у нее
ничего не болело она просто предпочла бы остаться дома, но раз он так
проникновенно просит ее об особом одолжении, она согласна пойти с ним.
Часом позже Ракель снова упрямо отказывалась, - теперь уже от
многочисленных платьев, принесенных в ее комнату модисткой в сопровождении
Виктории. Чем плохи ее платья?.. Конечно, они скромны, но ей к лицу. И пусть
сеньора Ломбарде не обидится, она не может принять этот подарок от Антонио.
- Послушай, Ракель, - убеждала ее Виктория. - Я понимаю, для тебя было
неожиданностью узнать об истинном положении Антонио... Но, буду с тобой
откровенна, ты не виновата в том, что твоя семья жила достаточно скромно...