"Банана Есимото. Кровь и вода" - читать интересную книгу автора

плачут, то смеются, то вдруг становятся серьезными до ужаса. О людях,
которые обманывают и предают. Мне виделись фантастические существа, не
теряющие способности смеяться, будучи даже униженными и оплеванными. Люди,
живущие полной жизнью.
Люди моей мечты, в отличие от моих знакомых из общины, не станут с
улыбкой увиливать от неприятного разговора, не будут притворяться, что любят
кого-то, кого на самом деле ненавидят, не простят из вежливости, лживо,
снедаемые изнутри злобой. Мне казалось, что деланная приветливость и
деликатность тех, кто жил со мной в деревне, их способность умело отказывать
своим ближним практически во всем разъедает мое сердце... Разумеется, среди
членов общины были и выдающиеся люди. Такие, для описания которых не
найдется слов, и даже слово "просветление" покажется дешевым и плоским. Они
вызывали у меня восхищение и, глядя на них, я думала: "Что же нужно сделать,
чтобы стать такой, как они?" В конце концов, при всем моем уважении к ним, я
поняла, что нужно уехать отсюда, уехать из деревни.
На деле оказалось, что городские люди во многих случаях гораздо более
нерешительны, чем те, с кем я жила в деревне. Но, что ни говори, в городе,
как я и ожидала, мне гораздо чаще приходилось сталкиваться с интересными
личностями, смешившими и удивлявшими меня донельзя. Я поняла, что если не
принимать во внимание особую атмосферу большого города, то соотношение между
"крутыми" и "некрутыми" будет везде более или менее одинаковым.
Время от времени я задавалась вопросом: "Зачем же все-таки я приехала в
Токио?"
Попробуйте в течение десяти лет носить одно и тоже (купленное когда-то
мамой) черное платье - единственный приличный наряд. Надев на себя это
платье, попробуйте подумать, что вот - вы сделали все, что могли, чтобы
выглядеть привлекательно. Благодаря такого рода психологической подготовке,
в Токио я чувствовала себя хорошо в любой, даже самой несуразной одежде.
Получив возможность покупать то, что пожелаю, я тратила деньги направо и
налево. У меня не было ни малейшего понятия об истинной стоимости вещей. Я
шлялась где хотела и везде чувствовала себя как дома. Это были идеальные для
меня условия. Подобно человеку, после долгих лет ученья овладевшему
каким-либо искусством, я окончательно установила тот единственно приемлемый
оттенок себя самой в контексте разноцветной реальности.
В самом начале своего пребывания в Токио я ежедневно радовалась жизни
независимо от того, где находилась. Город переливался всеми красками.
Сверкал, отражаясь в моих глазах. Мне было достаточно прогулок по городским
улицам. Я была счастлива, несмотря на грязный воздух, усталость и
малочисленность звезд. Обычно я проводила время вне дома: залы игровых
автоматов, дискотеки, парки, ночные бары, кафешки, торговые центры (как для
молодых, так и для старшего поколения) - все казалось мне таким красивым и
привлекательным, что я не могла подолгу задерживаться в каком-нибудь одном
месте. Металась туда-сюда.
Все складывалось так, что ощущение "идеального существования" не
исчезало - мои родители, ставшие под влиянием своей религии неимоверно
терпимыми, даже не попытались насильно вернуть меня в общину. От них пришло
длинное письмо на тему "мы всегда будем рады твоему возвращению", вместе с
которым в конверт была вложена чековая книжка и отцовская личная печать.
Хотя в общине наличные деньги почти не использовались, членам секты
позволялось иметь счет в банке. У отца на счету сохранились остатки былой