"Кирилл Еськов. Паладины и сарацины ("Баллады о Боре-Робингуде" #3) " - читать интересную книгу автора

покинутую им притемненную телефонную нишу; так и не использованный
"Хеклер-Кох" отлетает в сторону, крутясь по гладкому каменному полу.
Последним, отчаянным усилием умирающий приподымается на локте к так и
болтающейся, чуть раскачиваясь на своем шнуре, телефонной трубке:
- Карта... памяти... Нельзя... сразу...
Светлый изнутри проем ниши перекрывает черный - контражуром - силуэт:
контрольный в голову...


7

Подполковник с каменным лицом возвращается к столу для совещаний, на
ходу пряча мобильник:
- Прошу простить, но у меня возникли форс-мажорные обстоятельства,
безотлагательно требующие моего присутствия... Сергей Ильич, - обращается он
персонально к оборонному вице-премьеру, - был бы очень признателен, если б
вы позволили мне воспользоваться вашей системой правительственной связи -
отдать пару распоряжений.
- Насколько я понимаю, Александр Васильевич, - уточняюще приподымает
бровь чиновник, - ваша личная система связи более надежна чем моя...
- Верно. И тем не менее...
- Нет проблемы.


8

У автоматов на Комсомольской работает следственная бригада: старший
опер, полноватый мужик с невыразимо печальными глазами-маслинами,
неподражаемый рассказчик историй из жизни (зачин каковых историй, правда,
страдает некоторым однообразием: "Выезжаем мы как-то раз на труп ..."),
худенький белобрысый стажер из студентов-юристов и судмедэксперт - эффектная
миниатюрная брюнетка лет двадцати шести, в которую стажер втрескался по уши,
мгновенно и безнадежно.
- Генерал ГРУ, это ж надо... - чешет потылицу опер. - Правда,
отставной...
- Они же, в ГРУ, в отставку не уходят!.. - демонстрирует эрудицию
стажер.
- Ты Виктора Суворова побольше читай, - кривится старый мент. - Тайный,
блин, рыцарский орден, как же... Уходят, как и все прочие - ровно в те же
самые "крыши"... И замочили его наверняка по этим самым делам: тут бандюки
работали, ясен пень - ни одна спецслужба так тупо светиться не станет...
Мне, если хочешь знать, того, второго, мужичонку, вдесятеро жальче. Как бишь
его - Семитский? Синицкий?.. Залететь под пулю на чужой разборке - вот ведь
смерть, не приведи Господи...
- Пули тут ни при чем, - откликается красотка-эксперт. - Вы таки себе
будете смеяться, ребята, - продолжает она с чисто врачебным цинизмом, - но
он захлебнулся пивом...
- Как?! - замирает в изумлении опер; случай, похоже, даже в его
богатейшей практике уникальный.
- А вот так: он как раз пил из горлА, когда началась стрельба, и этот