"Валерио Эванджелисти. Обман ("Маг" #2)" - читать интересную книгу автора

насилия.
Мишелю не раз приходилось стыдиться своих однополчан: в ожидании
военных действий против вальденсов они грабили местных крестьян. Таким
образом, в зоне, опустошенной чумой, прибавилась еще одна беда. Капитан
Пулен и вице-легат Тривулько, вместе с Мейнье спонсировавший этот Крестовый
поход, давно запланированный церковью, с трудом контролировали ситуацию.
Мишель расценивал свое присутствие в банде как назначенное судьбой или
небом наказание, чтобы дать ему возможность очиститься и начать новую жизнь.
Воспоминания о Магдалене и детях тяжким грузом давили на сердце и со
временем становились все мучительнее. Он делал над собой невероятное усилие,
занимаясь своими малодостойными пациентами, страдавшими золотухой, глистами,
чесоткой, лихорадкой и легионами паразитов.
В награду за услуги Мишель был единственным волонтером, допущенным к
трапезам барона и его офицеров. Их компания, несмотря на вульгарность и
грубость, все же выгодно отличалась от войсковой. Пулен так и вовсе был
личностью занятной, а сорвиголова Бодуэн, командовавший рекрутами из
Сен-Реми, знал городок как свои пять пальцев. С ними Мишель время от времени
перекидывался парой слов. Но терпеть остальных, и в особенности кардинала
Тривулько с его тупым фанатизмом, Мишелю помогала только вера.
Четырнадцатого апреля 1545 года необыкновенно яркое солнце освещало
зеленые вершины Люберона. Сотрапезники собрались в палатке барона де ла
Гарда, с нетерпением ожидая хозяина. Когда тот появился, Мишель сразу
заметил, что он чем-то взволнован. Он морщил лоб и яростно крутил рукой
густые волосы, падавшие на плечи.
Пулен не стал садиться, а остановился в двух шагах от стола.
- Сидите, сидите! - остановил он тех, что поднялись при его появлении.
Стащив с головы широкополую шляпу, он бросил ее на стул. Потом объявил: -
Друзья, я только что беседовал с гонцом из Экса. Председателю парламента
Мейнье наконец удалось сломить сопротивление двора: с сегодняшнего дня мы
уполномочены привести в действие Мериндольский эдикт. Выступаем завтра.
В ответ на его слова раздались восторженные возгласы. Мишель
почувствовал себя неловко. Он понял, что обед превратился в военный совет, и
не знал, как улизнуть.
Барон уселся во главе стола и знаком приказал прислуге внести кушанья.
- Господа, - начал он, - приказ, который нам надлежит выполнить, не из
приятных. Его величество король и его высокопреосвященство кардинал
Тривулько желают, чтобы после нашего похода от еретиков не осталось и следа.
Что же до меня, то мне до чрезвычайности нужны гребцы на галерах. Понимаете,
к чему я клоню?
- Выжженная земля, - слегка ошеломленно пробормотал де ла Фон, один из
наместников Мейнье.
Барон покачал головой.
- Нет, земля тут ни при чем. Горе тому, кто подожжет посевы или дома.
Взгляд его стал жестким.
- Еретики - вот с кем мы можем делать все, что угодно. Дееспособных
мужчин, взятых живыми, пошлем гребцами на галеры, а остальные нам ни к чему
и потому заслуживают самой жестокой казни.
- И женщины и дети? - мрачно спросил Лабе.
- Мы говорим о еретиках, - отпарировал Пулен, проскандировав последнее
слово. - О служителях демона. Их род должно истребить под корень. Детей мы