"Ганс Гейнц Эверс. Смерть барона фон Фриделя" - читать интересную книгу автора

молока! И что за вой поднялся у этих баб, когда я утащил у них этого
мальчика! Да и мальчик так ныл, что я ни за что не взялся бы за это дело,
если бы не память о моем брате, которого я очень любил. Но знайте, что у
меня не было ни малейшей надежды сделать из этой кисейной барышни мужчину! А
теперь - что за дьявол! Разве есть у "желтых" более блестящие лейтенанты?
С дьявольской улыбкой рассказывал дядя об успехах своего племянника.
Как даже он сам во время попойки свалился под стол, а племянник продолжал
сидеть как ни в чем не бывало; и как последний вышел победителем из
единоборства, здорово задав своему противнику. И фехтовал он так, как никто
другой в Граце: сабля в его руке была такая же гибкая, как какой-нибудь
хлыст. Ну, а что касается верховой езды - это мы только что сами видели. А
уж о женщинах и говорить нечего! Пресвятая Варвара! Такого дебюта в этой
области не имел еще ни один кавалерист по обе стороны Леды. Когда он учился
в Вене, в военном училище, он жил у одной хозяйки, у которой было три дочки
- и все эти девицы ожидают теперь радостей материнства. Деньги на содержание
он, конечно, охотно заплатит. Удивительный молодчина этот мальчишка!
Лет пять спустя я встретился с ним в маленьком городке Коломеи. Он был
там с╣ впрочем, не буду называть ее имени, она и теперь еще разъезжает по
всему свету, и все провинциальные газеты восторженно отзываются о том, как
она изображает классическую Медею. Но в это время ее имя гремело в
императорском театре, а потому мне показалось очень странным это
артистическое турне по ужасным углам Галиции. Конечно, я пошел на этот
редкий литературный вечер; трагическая актриса продекламировала нам
шиллеровского Дмитрия, а барон Фридель продекламировал несколько неуверенно
свои хорошенькие мелодичные стихотворения. Я аплодировал восторженно -
обитатели Коломеи приняли меня за авторитет, потому что я был в смокинге; и
этот вечер имел громадный успех. Потом я ужинал с обоими участниками; было
ясно, что это путешествие было свадебным. И это было очень странно, потому
что барон получил от своих теток очень круглую сумму после того, как бросил
военную службу; что касается трагической актрисы, то она только и делала,
что швыряла деньги, которые получала в самом неограниченном количестве. К
чему же это таскание по грязным закоулкам Европы? Но загадка состояла не
только в этом. Всякий знает, что╣ она в течение своей жизни всегда
сторонилась мужчин; многие еще хорошо помнят громкий скандал, состоявший в
том, что она однажды ночью похитила прекрасную графиню Шендорф. Это было
года за два до того, как я встретил ее в Коломее с бароном; вскоре после
этого скандала она надавала пощечин на одной репетиции управляющему театра,
который упрекал ее в том, что она ухаживает за его женой. Ни до того, ни
после того никто не слыхал, чтобы великая Медея когда-нибудь имела Язона, а
теперь я сам видел, как она целовала руки барона. Я подумал, что их свел
вместе алкоголь - ведь по Грабену ходили сотни анекдотов об этой любившей
выпить героине. И на этот раз она не стеснялась и начала с того, что выпила
перед супом большую рюмку коньяку. Но он не проглотил ни капельки.
Оказалось, что он превратился в самого страстного сторонника умеренности.
Что же это означало? Теперь я понял это странное обстоятельство, но тогда я
ничего не понимал.
Потом барон Фридель очень много путешествовал; иногда мне приходилось
встречаться с ним, но всегда мимолетно - едва ли я его видел в течение
нескольких часов зараз. Я знаю только, что он сопровождал Амундсена в его
первую экспедицию на северный полюс, что он потом в качестве адъютанта