"Ганс Гейнц Эверс. С.З.З." - читать интересную книгу автора

Он сказал "мою" тюрьму, и его дрожащий голос прозвучал так, как будто
он вспомнил нечто дорогое его сердцу. Потом он продолжал:
- Вы недавно сказали нечто - не знаю, думали ли вы при этом что-нибудь
особенное. Вы сказали: "Все это как сон, который снится кому-то другому про
нас!"
Я хотел ему ответить, но он не дал мне говорить, он продолжал:
- Скажите, вероятно, многие ломали себе голову над тем, как я мог
позволить запереть себя? Думали: почему Оскар Уайльд пошел в тюрьму? Почему
он не всадил себе пулю в лоб?
- Да, многие думали так.
- И вы?
- Я думал: у него на это есть какая-нибудь причина. Ганс Лейс также
пошел в тюрьму.
- Да, - Ганс Лейс! Но что у него общего со мной? Ганс Лейс дал ложную
клятву ради любимой женщины; он поступил благородно, и ни один порядочный
человек не нашел, что он запятнал свою честь. Мало того, вся образованная
чернь сделала из него мученика, потому что он пострадал за женщину! Эти же
самые люди оплевывают меня за то, что я презирал женщину! И потом Ганс Лейс
здоровый, сильный фриз, молодой, помешанный на идеалах народный трибун, -
разве мог он пострадать от тюрьмы? Душа его никогда не страдала, и года
через два его тело выздоровеет после тюремного воздуха. А Оскар Уайльд не
был больше молод, он не был из народа, он был настолько же изнежен,
насколько тот был закален. Оскар Уайльд, этот аристократ до мозга костей,
каких не было больше со смерти Вилье, - Оскар Уайльд, который из жизни
сделал искусство, как никто до него в трех королевствах. И все-таки он пошел
в тюрьму, да еще в английскую, в сравнении с которой вашу немецкую тюрьму
можно назвать богадельней. Он знал, что его замучают до смерти, медленно,
жестоко, и он все-таки пошел туда. А не убил себя.
- Но почему же? - спросил я.
О. У. посмотрел на меня; по-видимому, он ожидал от меня этого вопроса.
Медленно он произнес:
- Вы сами сказали, почему: потому, что все это лишь сон, который снится
другому о нас.
Я посмотрел на него, он ответил на мой взгляд.
- Да, - продолжал он, - так это и есть. Я попросил вас прийти сюда,
чтобы объяснить вам это.
Он стоял с опущенными глазами и пристально смотрел на воду, как бы
прислушиваясь к тихому всхлипыванию волн. Раза два он провел указательным
пальцем левой руки по колену, как будто бы собираясь писать буквы. После
некоторого молчания он спросил, не поднимая глаз:
- Вы хотите выслушать меня?
- Конечно.
О. У. раза два глубоко вздохнул:
- Для меня не было никакой необходимости идти в тюрьму. Уже в первый
день в суде мой друг незаметно передал мне револьвер, тот самый револьвер,
которым застрелился Кирилл Грахам. Это был прелестный маленький револьвер,
на котором был герб и инициалы герцогини Нортумберландской из рубинов и
хризобериллов. Эта изящная игрушка была достойна того, чтобы Оскар Уайльд
пустил ее в ход. Когда я после заседания суда снова вернулся в тюрьму, то я
целый час играл с этой игрушкой у себя в камере. Я положил ее с собой в