"Лариса Евгеньева. Витя-Шушера и автомобиль " - читать интересную книгу автора

Лариса ЕВГЕНЬЕВА
(Лариса Евгеньевна Прус)


ВИТЯ-ШУШЕРА И АВТОМОБИЛЬ


Витя-Шушера выиграл двадцать четвертую "Волгу".
С этой самой минуты все-все изменилось в Витиной жизни! Но ведь нужно
объяснить, какая она была раньше, Витина жизнь. Маленькая деталь: когда в
классе писали сочинение на тему "Моя мечта", Витя-Шушера написал: "Моя
мечта чтобы меня навсегда забрали из интерната и чтобы Алик попал под
машину. Насовсем".
И получил кол. Жалкая его писанина была крест-накрест перечеркнута
двумя жирными красными чертами, а внизу написано: "Это не сочинение!!"
Даже высокие и четкие каллиграфические буквы имели ужасно возмущенный вид,
а о двух восклицательных знаках в конце и говорить не приходится. На
следующем уроке учительница спросила у Вити правило о префиксах, и Витя
закономерно получил пару; через урок она снова его спросила, и Витя,
наконец, получил четыре. Учительница не спросила лишь об одном: почему
Витя написал такое сочинение?
Другое дело, что Витя и сам вряд ли смог бы на это связно ответить.
Почему-то, когда он взял ручку и склонился над тетрадью, понятия не имея,
какая такая будет его мечта (невсамделишная мечта, для учительницы и для
отметки, разумеется), он подумал: а вдруг?.. Витя-Шушера не верил ни в
какие чудеса, ни в какие пятаки под пятку, чтобы получить пятерку, ни в
каких черных кошек, от которых якобы происходят всяческие несчастья и
невезения, и все же он подумал: а вдруг?.. Вдруг, если сейчас написать его
мечту черным по белому, вдруг существуют какие-то силы, ни от кого не
зависящие, никак не объяснимые, а может, наоборот, вполне естественно
объяснимые самыми обычными законами физики, химии и математики... или,
может, нет и не было никаких законов, а есть стечение обстоятельств,
непредвиденное и ненамеренное, которое вдруг ни с того ни с сего возникнет
в тот самый миг, как он напишет свою мечту, - короче говоря, вдруг эта
мечта свершится в самом деле? Потому что Витя пребывал в такой вот
невеселой ситуации, когда надеяться, в сущности, не на что и все же
надежда, неистребимая надежда - живет.
Его мысли были столь смутны и расплывчаты, что он просто не сумел бы
их связать и описать. Он знал лишь одно: пусть его заберут из интерната и
пусть Алик каким-либо образом исчезнет из его жизни. Для пущей надежности
ему было бы лучше попасть под машину. Навсегда.
Ибо что мог Витя написать? Что ему плохо в интернате? Да как
сказать... Витя был нормально обут и всегда сыт. Даже более того - за
обедом он никогда полностью не съедал свою порцию: у Вити, очевидно, был
слишком маленький желудок и первое, второе, третье туда просто не
помещалось; да и готовили здесь гораздо разнообразнее и, в общем, вкуснее,
чем дома. Скажем, здесь Витя мог сколько угодно есть гречневой каши, до
которой он был большой охотник и которую никогда не ел дома, потому что
гречки нельзя было купить в магазине; на полдник бывали пахнущие ванилином
булочки, пирог с повидлом или же посыпанные сахарной пудрой слоенки; кроме