"Андрей Евпланов. Чужаки " - читать интересную книгу автора

- То есть как? - насторожился тот.
- Вы пейте, а я поведу машину,- нашелся Серега.
- Ну ты, брат, даешь,- развеселился Гуляй. - Тут тебе не Москва. Тут
главное - на дороге не зевай. А пьяный ты или трезвый - кому какое дело.
Бывает, что один капли в рот не берет, а машину ведет как клизма
какая-нибудь. А другой садится за баранку выпимши, а едет как бог. Ты,
Серега, не боись - я сам поведу.
Последнее препятствие, которое Серега поставил на пути своего падения,
оказалось таким хлипким, что Гуляю достаточно было дыхнуть на него
перегаром, чтобы оно рассыпалось, как тот самый карточный домик, который
считается символом всего непрочного. А может, и не было никакого
препятствия, а только его видимость. Может, Серега слишком много совершил в
этот день, чтобы совершить еще что-то. Так или иначе, но бутылка была
распита на четверых. Затем появилась вторая. Ее почему-то поставил тот самый
шофер, у которого Гуляй одалживал уазик. Пили в Синюхино, в Красновидово и,
наконец, в Дерюгино на жальнике, на крутом берегу реки, где когда-то был
похоронен какой-то Табуретов.
И все, что Серега видел вокруг себя, и все, что слышал, по мере того,
как затуманивалась его голова, наполнялось особым смыслом, набирало
значительности и вдруг растворилось само собой.
Проснулся Серега на чердаке. Он лежал на сене в штормовке и резиновых
сапогах, а рядом нахрапывали Гуляй и Соус - тоже в полном обмундировании. По
всей округе из конца в конец орали что есть мочи петухи.
Серега встал и спустился по приставной лестнице во двор. Видимо, было
еще очень рано, может быть, даже ночь. Он прожил в здешних местах уже
несколько месяцев, но так и не научился различать, когда кончаются серые
ночи и начинаются пасмурные утра. Тихо-тихо, чтобы не залаяла собака, он
открыл калитку и вышел на улицу. Но собака не залаяла, она еще спала в своей
конуре или, может, решила, что все равно хозяева еще спят и никто не оценит
ее усердия. И действительно, вокруг не было ни души. Серега спустился к
речке, нашел мостик и умылся как следует, потом помахал руками, попрыгал,
чтоб согреться.
Возвращаться туда, где он ночевал, ему не хотелось. Значит, нужно было
как-то скоротать время, пока бригада проснется и придет в себя, чтобы начать
работу. Серега насобирал веток, сухих листьев и стал разжигать костер.
Листья быстро прогорали, а ветки никак не занимались. Он уже хотел оставить
это занятие, но тут к нему подошел Гуляй, достал из кармана какие-то
накладные, скомкал их, обложил со всех сторон ветками и поджег. Костер стал
разгораться.
Некоторое время Серега и Гуляй молча смотрели на огонь. Потом Гуляй
спросил:
- Похмеляться будешь?
Серега отрицательно покачал головой.
- Ну вот что,- сказал Гуляй, подсаживаясь поближе к огню.- говори мне
все, как врачу в больнице. Вижу ведь, что у тебя в душе какой-то вредитель
завелся. Таишься, а все одно видно. Так что давай выкладывай, какая там у
тебя повестка дня. Может, по деньгам сокрушаешься, так мы тебе отдадим. И
еще накинем, не сомневайся.
- Мне-то что, Степан Иванович,- ответил Серега.- Жена вот...
- Я так и знал,- перебил его Гуляй.- Ну что они себе позволяют... Вот