"Шарль Эксбрайя. Болонская кадриль " - читать интересную книгу автора

наткнулся на городскую хронику. Репортер с воодушевлением рассказывал о
венчании в церкви Сан-Петринио, соединившем священными узами Тоску Матуцци,
дочь графа Матуцци, одного из благодетелей Болоньи, и Санто Фальеро,
молодого ученого, племянника знаменитейшего профессора Фальеро, благодаря
которому Италии завидует весь мир. Журналист ни словом не упомянул о двойном
скандале, разразившемся в мэрии и в церкви, зато сообщил, что, прежде чем
отправиться в свадебное путешествие, молодые сегодня будут принимать друзей
в особняке Матуцци начиная с двадцати часов.
Опьянение притупило отчаяние Жака, но теперь ему снова стало невыносимо
больно. Молодой человек задумался о Тоске. Убедившись, что девушка его
любит, - разве не крикнула она об этом мэру? - Субрэй не мог смириться с
потерей. И как она решилась соединить жизнь с другим? Досье Фальеро снова
отступило на задний план. Какое ему дело до ловли чужих шпионов для Джорджо
Луппо, если у него отнимают Тоску? Как и утром, к Жаку пришло воинственное
настроение, и он поклялся, что Фальеро и Матуцци с ним еще не покончили. Для
начала Субрэй задумал явиться на прием графа Матуцци, хотя его никто туда не
приглашал. Уж как-нибудь Эмиль Лауб поможет ему проникнуть в крепость на виа
Сан-Витале!
В четверть десятого Субрэй, облаченный в смокинг, но по-прежнему сжимая
в руке драгоценный кейс, смешался с группой опоздавших с твердым намерением
войти в особняк Матуцци. Эмиль, возвещавший о прибытии каждого нового гостя
с порога гостиной, сделал Жаку знак идти в маленький салон и сам не замедлил
присоединиться к нему.
- Мы полагаем, месье не удивится, узнав, что мы получили категорическое
приказание преградить вам вход в этот дом, если у месье хватит наглости -
мы, конечно, повторяем собственные слова господина графа - явиться сюда?
Поэтому мы надеемся, месье соблаговолит уйти, не доставляя нам лишних
неприятностей...
- И это вы, Эмиль, гоните меня вон?
- С тем чтобы месье вернулся, как только мы повернемся спиной... дабы
не обмануть доверия господина графа... Добавим, что в комнате мадемуазель
Тоски... простите, мадам Фальеро устроена дамская раздевалка, и если, как мы
догадываемся, месье надеется в последний раз увидеть мадемуазель Тоску -
пардон, мадам Фальеро, - то лучшего места не найти...
- Эмиль, вы потрясающий тип!
- Мы тоже имеем слабость так думать, месье.
- Вот только Тоска не захочет со мной увидеться... она не посмеет!
- Мы могли бы шепнуть мадемуазель Тоске... которую никак не привыкнем
называть мадам Фальеро... что видели месье и знаем о его твердой решимости
наложить на себя руки и присовокупить собственное бездыханное тело к числу
свадебных даров. Может, это и диковато, но девушки Болоньи весьма
романтичны... Так почему бы этим не воспользоваться?
Те, кого обычно принято именовать блестящим собранием, толпились в
большой гостиной графского особняка. Лудовико Матуцци встречал гостей с
любезностью дипломата, но на губах его играла усталая улыбка человека,
привыкшего выслушивать одни банальности. Супруга графа, как всегда
величественная и прекрасная, никак не могла отойти от легкой меланхолии,
которая, впрочем, ей весьма шла. Синьор Фальеро забился в уголок и,
по-видимому, смертельно скучал, зато Лидия сияла, наслаждаясь величайшим
триумфом своего существования. Санто, гораздо чаще привыкший обращаться с