"Мария Экслер. Поход в цирк" - читать интересную книгу автора

совершенно потерявшие разум и счет деньгам, которые могли позволить себе
оставить на этом празднике жизни. Чего там только не было: живой питон и
мишка, собака чау-чау в компании с очаровательным Обезьяном - все звали
сфотографироваться в обнимку. Кстати к Обезьяну Экслер меня не на шутку
приревновал - ему, видите ли, было неприятно, что я стою на глазах у всего
честного народа, держа на руках какое-то волосатое чудовище, а совсем не
его - "великого Экслера"!
Но семейную сцену погасили в зародыше, купив, наконец, вожделенные ушки.
Экслер тут же забыл о всех своих "взрослых" претензиях и начал корчить
совершенно невозможные рожи, приводя детей, а особенно их мам (тех, которые
были в миниюбках), в полный восторг. Толпа собралась такая, что у Экслера с
перепугу начали было брать автографы.
Объяснить ему потом, что люди делали это совсем не за его, Экслера,
литературные заслуги - было невозможно. (В тот вечер, уже дома, он так и
заснул, прижимая к груди свою книгу и светящиеся ушки.) Потом мы давились
поп-корном и бегали наперегонки. Экслер так разыгрался, что во втором акте
смастерил из остатков воздушного шарика рогатку на пальцах и с
остервенением расстреливал воображаемого противника где-то в первых рядах,
громко и неприлично разражаясь при этом звуками типа "Пых! Пых!" Стоит ли
говорить, что внимание двух прекрасных мам, сидевших рядом, было приковано
только к Экслеру. "Глянь, как они на меня смотрят! - возбужденно шептал он
мне в ухо. - Они меня узнали! А ты говоришь, что меня читают только в Сети
и только дети до 25 лет!"

Я, конечно, тут же раскаялась. Ну я же не знала, что в Сети и не в Сети
бывают дети до 35-ти и даже до 40. Я теперь вообще ни в чем не уверена:
Финал Конец представления запомнился замечательной придумкой режиссера:
из-под купола цирка, с двадцатиметровой высоты на арену полетели десятки
красивых бумажных сердечек. Они падали, медленно кружась. Зазвучала
чудесная музыка, манеж залило разноцветными огнями, создавая просто
фантастическое зрелище, а клоуны жестами начали зазывать детей на арену.
Дети вприпрыжку скатывались вниз, и вскоре весь манеж был заполонен
прекрасными счастливыми рожицами - непосредственными, разноцветными,
танцующими, смеющимися и ловящими падающие с неба сердечки.
Родители стоя аплодировали этому изумительному празднику детства.
Я тоже не скрывала слез радости и хлопала громче всех, потому что в
центре толпы из бантиков и коротких штанишек танцевал и размахивал руками -
Мой Большой Экслер. Пользуясь своим преимуществом в росте, он ловил
сердечки на лету - по несколько штук в одну руку - и раздавал их детям.
Клоуны и коверные даже не думали гнать его с арены - настолько гармонично
он вписался в детскую Мечту.
А что же я? Мне не было так хорошо, наверное, лет сто.


Эпилог

Несмотря на все переживания, Экслер сел за руль сам. Он был в прекрасном
настроении, что-то мурлыкал себе под нос и даже не сильно возмущался моим
курением в машине и музыкой в стиле CLUB HOUSE, кассеты с которой он обычно
выкидывает вслед за мной, закрывающей дверь машины.