"Джозеф Файндер. Инстинкт хищника" - читать интересную книгу автора

конкурентов. Такого больше никогда не будет.
- Видишь ли, Кейт, дело в том, что в любой компании, когда сотрудник
достигает примерно моего возраста, становится понятно, как сложится его
дальнейшая карьера. Принцип работы похож на работу машины на птицефабрике,
которая сортирует яйца по размеру: мелкие, средние, крупные и отборные,
понимаешь?
- И куда же попадаешь ты?
- В отборные я не гожусь. Я просто продавец. Я - это то, что я есть
сегодня.
- Но хороший мой, если ты попадешь в начальники, тогда ты будешь
зарабатывать совсем другие деньги.
Кейт еще пару лет назад начала вести со мной беседы о том, что я должен
сконцентрироваться на своей карьере, но я надеялся, что она бросила это
занятие.
- Все эти директора никогда не покидают своих офисов, - сказал я, - они
всегда на связи. И еще у них мертвенно-бледные лица, потому что они все свое
время проводят в офисе на встречах. Бесконечное лизоблюдство и политика. Это
не для меня. Да и почему мы вообще все это обсуждаем?
- Пойми, ты станешь руководителем отдела, потом - вице-президентом
направления, еще чуть позже - вице-президентом и исполнительным директором,
и в конце концов очень скоро ты будешь управлять всей компанией! Через
несколько лет ты станешь загребать миллионы!
Я набрал в легкие побольше воздуха, чтобы поспорить с ней, но
передумал. Кейт села на своего любимого конька, и спорить с ней было так же
бесполезно, как убеждать терьера добровольно отдать свою игрушечную
косточку.
Суть наших разногласий объяснялась совершенно разными представлениями о
том, что такое богатство. Мой отец был рабочим на заводе, производящем из
листового железа воздуховоды и трубы для систем вентиляции и
кондиционирования. Он поднялся до должности бригадира и был довольно
активным членом местного профсоюза. Не слишком амбициозный, он устроился,
как мне кажется, на первую подвернувшуюся ему работу, взялся за нее, стал
хорошим специалистом и остался на ней на долгие годы. Работа была тяжелой,
да к тому же отец никогда не отказывался от сверхурочной и оставался на
дополнительные смены. В конце дня он приходил домой полностью измотанным, и
все, на что у него хватало сил - это безучастно упасть перед телевизором с
банкой пива. У отца не доставало фаланг на двух пальцах правой руки, что
всегда служило мне лишним напоминанием, насколько поганая у него работа.
Когда он сказал мне, что хочет, чтобы я пошел учиться в колледж и получил
достойную работу, я прекрасно понимал, что он имел в виду.
Мы занимали один из этажей трехэтажного здания на улице Провиденс в
Вустере. Снаружи здание было отделано асбестом, бетонный двор огорожен
металлической сеткой. Путь от трущобы, где я вырос, до собственного дома в
колониальном стиле в Бельмонте, на мой взгляд, был вполне достойным.
В то же время дом в престижном городке Уэллсли под Бостоном, где
выросла Кейт, был больше, чем все здание университетского общежития
Гарварда, в котором она потом училась. Однажды мы проезжали мимо этого дома.
Это был огромный каменный особняк с высокой кованой решеткой и бесконечными
земельными угодьями. Даже после того, как ее пьяница-отец вляпался в
провальную инвестиционную авантюру и им пришлось продать сначала дачу на