"Владимир Фарбер. Мстящий и уже не 'Лох' ("Саган" #2)" - читать интересную книгу автора

поводу этого дня обрываются.
Далее Саган метался в агонии... Очнулся он уже в больнице, на довольно
мирной кровати. Все тело жутко ныло... Разум абсолютно не работал. Он увидел,
что в углу сидит какой-то человек. Его лицо показалось довольно знакомым... ах
да это отец. Затем в палату вошла женщина. Инстинктивно Илья понял, что это
его мать.
Что же случилось? Такая мысль крутилось в голове Сагана, а затем вся жизнь
в миг пронеслась перед глазами. Он с ужасом вспомнил, как в эпоху своего бытия
Лохом он получал тумаки от всех, он вспомнил, как стал нормальным. Он
вспомнил, вчерашний день, свое избиение и насилие над Ланой.
- Что с Ланой? - Крикнул Илья и увидел боль на лице родителей. -
Отвечайте!
- Она... Она убита. Нам сообщили, что ее... - Мать зарыдала и Илья с
яростью сжал руку в кулак. - Тебе нельзя волноваться. Успокойся сынок, тебе
нельзя волноваться... Нам сообщили, что ты на гране смерти.
- Уже ясно кто это сделал? - Весь вид Ильи вызывал бешенство, мать даже в
ужасе отскочила, а затем нерешительно произнесла:
- Остается предположение, что это какая-то банда. Если ты сам что-нибудь
знаешь, то станешь главным свидетелем в деле убийства. Ты что-нибудь помнишь,
сынуля?
- Все, и полностью. - Но Сагану вновь стало плохо и он потерял сознание.
Когда он открыл глаза в следующий раз, было уже не только безлюдно, но и
довольно темно. Боль вроде бы ослабела.
Илья попытался подняться, но мучения усилились в десятки раз. Сквозь
появившиеся галлюцинации ему в конце-концов удалось сесть и даже свесить ноги
с койки, но спрыгнув на пол, он сразу же повалился. Вдруг он понял, что его
правая нога сломана. Боль прошла такая жуткая, что от неожиданности Илья издал
истинный вопль отчайния.
Через секунд десять в комнату вошла молодая сестра и со словами "Вам ещё
рано, так дерзко поступать, нужно лечиться", помогла студенту взобраться на
кровать.
- Сколько я уже здесь? - Сквозь боль спросил Илья.
- Всего лишь четыре дня, а уже пытаетесь бежать.
- Мне нужны костыли... Я не могу здесь оставаться.
- Я передам это вашим родителям, но вы не волнуйтесь. Отдыхайте.
Накрыв его одеялом, сестра удалилась из палаты к более нуждающимся
пациентам. Лишь три часа спустя ему удалось уснуть. Желание отомстить
прямо-таки сжигало несчастного Илью. Палата была на одного человека, а потому
Сагана ещё охватило чувство одиночества.
Когда он проснулся в следующий раз, около кровати уже находилась парочка
костылей, а на тумбочке расположился комплект одежды, а внизу даже парочка
ботинок. Илья вновь попытался подняться, но на этот раз опираясь на костыли.
Удалось.
С горем и мучениями он оделся. Оказалось, что в одном из карманов лежит
кошелек с ключом, тем самым, что он прятал в башмаке и десяток
пятидесятишекелевых купюр. Должно быть это проделка родителей, ведь хулиганы
его ограбили, а родители о нем заботятся.
Зашнуровав башмаки, Саган попытался выбраться из палаты. Даже пройдя
десяток шагов он понял, что никто на него не обращает внимания. Шествие было
медленным, непривычным и неудобным.